руки, один удар мечом был у Зигфрида. Другого Фафнир бы ему не дал.
Из ямы, снизу, Зигфрид ударил мечом в тело дракона и пронзил его сердце.
Дракон затрясся, забил головой и хвостом, так что задрожала земля и в яму посыпались ее комья.
Зигфрид выпрыгнул наверх, и враги увидели друг друга.
– Погибнуть от такого юнца! – застонал задыхающийся дракон.
Он уже не мог навести страх на Зигфрида.
– Я знал, что ты когда-нибудь явишься, но не думал, что ты так молод! Слушай, еще не поздно, бери половину мира, мы будем владеть всем, что есть на земле, бери все, только заткни мою рану. Я мало жил, я жил мало! Я хочу жить еще! – так стонал дракон, и кровь била фонтаном из пронзенного тела чудища.
– Нет, уже поздно, – хрипел дракон. – Как я тебя ненавижу, юнец! Я тебя ненавижу больше всех людей мира! Как я ненавижу всех вас, людей! – Дракон в последний раз дернулся и затих.
Его дымящаяся кровь разлилась небольшим озерцом. Зигфрид омылся той кровью и почувствовал, как затвердело его тело. Лишь узкий участок спины между лопатками накрыл кленовый лист в тот миг, когда он нагнулся. Зигфрид попробовал дотянуться до листа, но не смог.
– Не страшно, – сказал он самому себе, – вряд ли я когда-нибудь покажу врагу спину.
Как он ошибался!..
Зигфрид отвел коня в ладью, оттолкнулся от берега и поставил парус, чтобы скорей возвратиться домой. Но поднялся шторм. Волны и ветер бросали судно то высоко к небу, то в бурлящую водяную бездну. Через несколько дней и ночей его ладья прибилась к неизвестной земле.
– Скажи, уважаемый, как называется ваша страна и как зовут короля, который правит ею? – спросил Зигфрид первого встречного человека, когда высадился на берег.
Человек тот был стар и носил одежду священника.
– Наша страна зовется Исландией. И правит ею не король, а правительница – дева Брюнхильда.
– Неужели ваши мужчины так слабы, что доверили править какой-то деве? – удивился Зигфрид.
– Ты ошибаешься, чужеземец. Но удивление твое простительно и понятно. Так удивляются все, кто ступает на нашу землю. Но больше не произноси таких слов. Наш народ благороден, суров и воинствен. Он не прощает ни обид, ни сомнений в своей силе. И горе тому, кто хоть взглядом, хоть словом заденет Брюнхильду. Но и те, кто желал стать ее женихом, кончали позорной смертью. Таких смельчаков к нам приплывает немало. Брюнхильда сама состязается с ними. Думаю, что в мире никогда не родится тот витязь, который опередит ее в беге, в метании копья и в любом другом деле, где нужна сила и ловкость. Она же поклялась, и ты согласишься в справедливости ее клятвы, что станет женой и отдаст королевство лишь витязю, который победит ее в состязаниях. Скажи, уж не один ли ты из тех, кто приплыл испытать неверное счастье и назваться ее женихом? Не это ли пустое желание привело тебя в наши края? Если так, то прими совет старого человека – немедленно возвращайся назад, в свою страну, потому что Брюнхильде в мужья сгодится разве что сам сатана.
– Меня привели