маньяка, но я исходил из посыла, что он должен постоянно думать о преступлении. Потом понял, что это не так, в момент нашей встречи он мог думать о чем угодно, например, о том, как же жмут эти проклятые ботинки «Адидас», потому что купил на размер меньше, какие были. Человек, даже убийца, мог внезапно вспомнить своего собственного учителя истории. В конце концов, прохожий мог просто испугаться нашей неожиданной встречи. Таких было пятьдесят процентов.
Однажды, в трамвае меня придавили спиной к какому-то невысокому жилистом типу, похожему на актера Джихарханяна. У него были очень странные мысли: «Помози мне грешному и унылому в настоящем сем житии, умоли Господа Бога даровати ми оставление всех моих грехов, елико согреших от юности моея, во всем житии моем, делом, словом, помышлением и всеми моими чувствы». На «грешном и унылом» я увидел кроссовки «Адидас».
«Джигарханян» вышел на ближайшей остановке, и я тоже. Потом я поздоровался с ним, протянул ему руку, сказал, что обознался и вдруг почувствовал, что он не отпускает меня.
– Надо поговорить, – сказал тип и потащил меня в ближайшую подворотню.
– Дяденька, пустите, больно.
– А ну заткнись, болван. Ты как меня нашел? Кто навел?
– Никто не наводил. Я никого не находил. Я вас не понимаю.
Со стороны могло показаться, что беседуют два хорошо знакомых человека, или, может, учитель и ученик – мы по-прежнему держались за руки. Со стороны же не было видно, как я плачу от страха и боли.
Я узнал, что этот тип – не маньяк и убийца, а рецидивист, еще и в розыске за вооруженный грабеж. Кроме того, гражданина искали по всей стране, так сказать, коллеги по бизнесу, которых он кинул на 3000 рублей. Звали его Алексеем Ивановичем Черемухиным, и в кармане у него был выкидной нож. Рядом с ножом был текст молитвы. Черемухин шел в церковь помолиться Николаю Чудотворцу, покровителю путешествующих, заключённых и сирот. В общем, мне грозила реальная опасность. Чтобы как-то войти в контакт, я назвал его по имени:
– Алексей Иванович, отпустите, пожалуйста.
– Понятно, – тип полез в карман за ножом.
– Если вы меня убьете, Николай Чудотворец вам не поможет, – не знаю зачем, сказал ему я, потому что ничего больше не пришло в голову. – Вы в бога веруете?
Алексей Иванович на мгновение задумался о роли бога в его жизни, ослабил хватку, я вырвался и побежал. Он меня легко догнал – в своих кроссовках. Догнал и обнял. Такая встреча старых друзей. Жали друг другу руки, а теперь обнимаемся. Никак не можем расстаться. Но я знал, что он достает из кармана свой выкидной нож, чтобы воткнуть его мне в спину.
В этот момент в подворотню вошли две мрачных дамы, и я почувствовал, что объятия Алексея Ивановича слабеют.
– Леха, ты что ли? А мы тебя ищем, – очень серьезно сказала одна дама мужским голосом, и я понял, что это не дама, а мужчина в женском парике. – Разговор есть.
Я, воспользовавшись всеобщим замешательством, убежал.
Бежал через дворы, через рынок,