в нитях разума, если можно их вообще не создавать? И даже если это происходит невольно, то не стоит поддаваться этому и усиливать это. Ведь что такое тревога? Так, лишь невзрачный пустяк, который мы возносим до небес и который мы обращаем в ценность. Тебе не нужен хаос в чувствах. Они до ужаса громадны, и поэтому они вызывают в нас больше оживления и жизни, чем привычные для нас чувства. Мы живем с помощью них. Не беспокойся ни о чем.
И знаете что? Я верю ему и последую за его словами. Его голос звучал уж слишком убедительно, чтобы воспротивиться ему. Казалось, он вложил душу в слова, отдался полностью без погрешностей, завоевал мой разум и растопил его в своих убеждениях. Его глаза, которые залезли в самые потайные уголки моего внутреннего мира, истребили мое украденное чувство высокомерия. На самом деле, это приятное чувство. Я словно защищен от себя самого его словами. Он словно рассек нескольких моих сторон, отложив одну из них в сон, а другую возвысил в своем значении. Возможно ли такое? Скорее всего, да, но только ли в этом мире?
– А ты изменил меня, – как нарочно выплюнул я это.
– Но не в этом состоит мое утешение. Не все сойдется на этих словах. Все еще только впереди.
Он развернулся и, пошатываясь, пошел вперед на то же место, где изначально мы встретились и я, позабыв о своем состоянии, как прирученный, пошел вслед за ним. Медленно перебирая ногами, он что-то шепотом говорил, но я мало что уловил из его слов. даже то, что услышал, составляют неясные и вырванные из смысла слова, которые не дают мне ровно ничего. Он остановился. Это место, на котором мы сошлись, по праву можно назвать центром этого мира, потому что в нем больше пространства без человеческих линий. Они там не сошлись. Можно сказать, что этот малый круг окружен линиями, которые разбросаны в определенном порядке. Кажется, а может так и на самом деле, что они находятся на равном расстоянии друг от друга, словно в шахматном порядке.
– Присаживайся, – любезно проговорил он хриплым голосом.
Рукой он показывал на пол, и это меня поначалу слегка смутило, но потом резкая, пронзающая боль в животе заставила меня упасть на пол с жалким внутренним криком. Он в это время спокойно сел и пристально глядел на мои страдания.
С новой силой во мне просыпается тошнота, но в этот раз с невероятно острыми и чувствительными позывами. Но после нескольких минут я понимаю, что это лишь обман моего организма, но он настолько тонок и реален, что я иной раз мне хочется поддаться соблазну организма. Несколько раз это приводило меня в замешательство, а иной раз и вовсе в панику.
Так я унижался перед Саймоном, который преспокойно сидел напротив меня и наблюдал за мной. Изначально я не обращал на него внимания, но его слова заставили меня невольно прибегнуть к сарказму.
– Тебе плохо? Ты болен? – невозмутимо проговорил он.
– Конечно нет, что ты! Да о каком плохом самочувствии может идти