имеют – именно так они завоевали весь Юг, не считая нескольких клочков земли».
Он опустил подзорную трубу.
– Сколько там гурков, как вы думаете?
Виссбрук пожал плечами.
– Невозможно сказать. Я бы предположил, что, самое малое, пять тысяч, но может быть и гораздо больше – вон там, за холмами. Мы не имеем возможности это выяснить.
«Пять тысяч. Самое малое. Если спектакль, то весьма впечатляющий».
– А сколько людей у нас?
Виссбрук помедлил.
– Под моим командованием находится около шестисот солдат Союза.
«Около шестисот? Около? Ах ты безмозглый болван! Когда я служил в армии, я поименно знал всех людей в своем подразделении, а также кто для каких задач наиболее пригоден!»
– Шестьсот? И это все?
– В городе есть наемники, но им нельзя доверять, они сами могут стать источником неприятностей. По моему мнению, они более чем бесполезны.
«Мне нужны цифры, а не твое мнение!»
– Сколько наемников?
– Сейчас, наверное, около тысячи; может быть, больше.
– Кто их предводитель?
– Один стириец – Коска, так он себя называет.
– Никомо Коска? – Витари глядела на них сверху, с парапета, приподняв ярко-рыжую бровь.
– Вы его знаете?
– Можно сказать и так. Я думала, он мертв, но, похоже, в мире нет справедливости.
«В этом она права».
Глокта повернулся к Виссбруку.
– Этот Коска отчитывается перед вами?
– Не совсем. Ему платят торговцы пряностями, так что он отчитывается перед магистром Эйдер. Предполагается, что он должен подчиняться моим приказам…
– Но он подчиняется лишь своим собственным?
По лицу генерала Глокта понял, что так и есть.
«Наемники… Обоюдоострый меч, если вообще считать их мечом. Этот клинок разит, только пока ты в состоянии платить, и о надежности его говорить сложно».
– И у Коски вдвое больше людей, чем у вас… – продолжал размышлять Глокта.
«Если так, то оборону города мне надо обсуждать с другим человеком. Впрочем, есть один пункт, по которому он все же может меня просветить».
– Вы не знаете, что случилось с моим предшественником, наставником Давустом?
Генерал Виссбрук раздраженно поморщился.
– Не имею понятия. Действия этого человека не вызывают у меня никакого интереса.
– Хмм… – задумчиво протянул Глокта, придерживая шляпу, чтоб ее не сорвал с головы новый порыв ветра с песком, перелетевшего через стену. – Исчез наставник городской инквизиции – и совершенно никакого интереса?
– Никакого, – отрезал генерал. – У нас почти не было поводов для встреч. Давуст был известен как совершенно невыносимый человек. По моему скромному мнению, у инквизиции своя область ответственности, а у меня своя.
«Ах, какие мы чувствительные! Но здесь все такие, с тех самых пор, как я прибыл в город. Кто бы мог подумать – им неприятно меня видеть».
– У