которые рады приходу немцев. Я взял в заложники глав семей, и они с нами с тех пор, надо же кому-то тяжести таскать. Да и семья молчать будет, не то пообещал расхлопать ихних мужиков, да вон они, под березой стоят.
Смотрю, под березой стоят трое, двое классические кулаки, с картузами, с блестящими сапогами и пузами, а третий высокий, худой, чернолицый очкарик.
– А что охраны вокруг нет, Тодорович, вдруг сбегут?
– Куда им бежать? Им пришлось пострелять немцев, все завязаны они на Советскую власть, потому как и в боях побывали, и ведем мы меж них разъяснительную работу. Короче, теперь они наши, придут если к немцам, мы им покажем фотографии с этого фотоаппарата.
Тодорович поднимает высоко фотоаппарат, повышая при этом еще и голос, понятно, психолог белорусский. Надо ж парню подыграть.
– Товарищ Тодорович, отдайте пленки товарищу Назаряну, и он до вечера проявит и распечатает фото, – тем же нарочито громким голосом говорю я.
– И значит, седьмого июля мы пошли на юго-восток, парнишки из Устимовичей провели нас тропой лесозаготовителей, и под вечер мы были уже вдали от места боя. В тот же вечер я послал разведку.
– Хватит, Тодорович, а то до вечера, чувствую, говорить можешь.
Тот смеется.
– Молодец сержант, и вообще все молодцы, продолжение расскажешь вечером, на совете командиров, а вообще, напиши отчет, и можно в телеграфном виде, то есть коротко. Трофеев много набрали?
– Порядочно, товарищ комдив, сейчас сдадим все товарищу начтылу.
– Все сдадите или только то, что к рукам не прилипло?
– Не без этого, товарищ капитан, – усмехается Тодорович. Бедный Смирницкий все стоит, пытаясь понять, о чем мы говорим.
– Молодец Тодорович, благодарю за службу!
– Служу Советскому Союзу!
Ушел геройский сержант трофеи сдавать, Смирницкого отправили отдыхать. Короче, есть один талант, этого Тодоровича хоть сейчас на взвод ставь, стоящий парень. И взвод у него обстрелянный, обученный и привыкший побеждать. Решено, теперь это спецвзвод номер один, и его командир, пока младший сержант, Тодорович.
А Онищук со товарищи ушел искать танки, их ведь много стояло в тот горестный для СССР год по обочинам дорог, у мостов, да и просто в чистом поле. Прибыловцы весело, с огоньком (автогеном), наваривают на танки остатки найденного неподалеку «покойного» Т-26. Его наши бросили при отходе, танчик потасканный, ему лет десять, да и мотор у него накрылся, потому и бросили. А нам на нем не гонки по пересеченной местности устраивать, нам от него тупо металл нужен, вот и подобрали. Да и опять же коробку можно снять да мотор разобрать на запчасти.
Пусть Т-26 и не КВ[15], но хоть на немного улучшит защиту танков своей броней, которую он передаст собратьям. Бэтэшкам и Т-26 много не надо, у них же противопульное бронирование. Прибылов придумал, как чуть более обезопасить люк мехвода в БТ: они перед люком приварили толстенный железный лист, сзади приварили еще и упоры. Красоту танка, конечно, нарушили, не БТ, а