так сорили деньгами, что у некоторых индивидуумов вполне могло возникнуть желание облегчить наши кошельки.
– К тебе тоже залезли? – полюбопытствовал Гектор.
– Ага, сейчас, – фыркнул солигиец. – Я что, девица, чтобы ко мне тайком в окошко лезть? Да и незачем было, все свои вещи я тут оставил, забыл что ли? А вот вчерашняя служанка, которая так тебе понравилась, наверняка за звонкую монетку могла сказать об этом кое-кому, верно, мил человек?
Он вдруг резко развернулся к грабителю, вперившись в того холодным колючим взглядом.
– Хотя какой ты человек, так…тело, – презрительно поправился Ригур, а затем, на шаг приблизившись к мужику, улыбнулся и мягким тоном осведомился: – И что же будем с тобой делать, тело? Ты хоть знаешь кто мы? И что мы с тобой сможем сделать?
Связанный испуганно заморгал водянистыми глазками.
– Господин, я не знал, не хотел, – залопотал он, постоянно сбиваясь. – Демоны попутали, а у меня жена и трое ребятишек с голоду пухнут…Никогда в чужой карман не лез, а тут как зачаровали…Господин, не губите, не надо, больше ни в жисть…Клянусь, душой своей клянусь…
Чем больше говорил пленник, тем ласковей становилась улыбка Рина, постепенно превращаясь в жуткий оскал. Он даже ничего не говорил и не делал, просто стоял и улыбался, а человек перед ним все сильнее бледнел и путался в словах. Вид у Ригура действительно был пугающий, даже Гектора и того проняло.
– Господииин, Лориттой заклинаю, не губииитеее! – взмолился вконец запуганный грабитель и упав с табуретки на колени разрыдался.
"Клиент готов", – довольно констатировал молодой человек. Согнав с лица оскал и от души пнув мужика в бок, тем самым прекратив стенания и снова завладев его вниманием, он все также спокойно обратился к бедняге.
– Лоритта милосердна, – произнес он все тем же мягким тоном. – А вот у меня такой слабости нет. Но я чту богов и потому на этот раз прощу твой грешный поступок. Однако запомни, тело, у меня память длинная, а жизнь непредсказуема, если еще раз увижу тебя, обещаю, на ленточки тебя порежу, перекручу, сделаю из тебя пироги и скормлю тем свиньям, что сейчас внизу жрут вино и пиво в три горла. Да и муж Греты явно обрадуется такому деликатесу.
При упоминании здоровяка-мужа трактирщицы ночной гость побелел и свалился в обморок, безмерно удивив этим Ригура.
– Я что-то не то сказал? – спросил он у молча наблюдавшего за разыгрываемой сценой Гектора. – Чего это он свалился?
Хмыкнув, Гектор пояснил:
– Вообще-то одно время муженек нашей милой трактирщицы как раз этим и промышлял. Человечинкой, то есть.
– В каком смысле? – оторопел Рин. – Он что, людоед? Или как?
– Да нет, – досадливо отмел его предположения попутчик. – Просто несколько лет назад он сбыл несколько трупов проезжему лекарю из Акаары, изучавшему строение человеческого тела, а на вырученные деньги открыл этот трактир. Вот и все.
– Ну и слава богам, – выдохнул Ригур. –