в потайной тетрадке семиклассника Игоря:
### для нас, что для китайцев рис,
### мой, словно телеграфный столб топорщится,
Мне наплевать, кто подо мной, королева или уборщица.
– Подумаешь! – презрительно выпячивает губу Верка и, порывшись за пазухой, достаёт, сделанный из обрезанной наполовину ученической тетрадки, альбомчик. Я взбираюсь к ней на забор, мы перечитываем написанные мелкими буквами частушки и стишки, которые по благопристойности ничуть не уступают моему куплету от «Маяковского». Верка, под мою диктовку, мусоля химический карандашик, записывает его в свой альбомчик. Совместная увлечённость «поэзией» сближает. Психологический контакт установлен, дальше в ход идут сладости. Достаю из кармана пряник, полученный от работающей в магазине матери, и начинаю его грызть.
– Дай укусить! – просит Верка.
– Бери весь, я у мамки в магазине ещё возьму.
Такое великодушие очень располагает. Пока Верка наслаждается пряником, я продолжаю обольщение:
– Я бы рассказал тебе кое-что, никто ещё не знает, но ты ведь всем разболтаешь.
Мне пока невдомёк, как сильно сближает людей общая тайна, но я интуитивно, иду верным путём.
– Вот те крест, никому не скажу! – крестится Верка. Среди пацанов клясться крестом не принято, не убеждает. Требую, чтобы Верка поклялась более страшной клятвой.
– Повтори: «Суканайки не проболтаюсь, если проболтаюсь, стану сукой!»
Верка торжественно повторяет клятву и тогда, я «сдаюсь».
– Вчера, как стемнело, физрук Владимир Иванович завёл в баню нашу училку, Ефросинью Петровну, и они только утром вылезли оттуда.
– Врёшь! – изумляется Верка. Я не даю ей опомниться.
– Не вру, можешь у Кольки спросить, мы с ним вместе подсматривали. Пойдём в баню, посмотрим.
Мы заходим в тёмную баню. Пришло время, идти на абордаж.
– Ну подожди, трусы сниму! – придушенно говорит Верка, когда обхватив, пытаюсь повалить её на полок.
Нет, чем человек моложе, тем решительнее ведёт себя с женщинами. Но сейчас, я разве трус? Просто, раньше относился к девчонкам, как к равным себе. Сейчас совсем не то, Валентина Сергеевна – Богиня. И вообще, раньше меньше думал, больше действовал. Сейчас слишком много размышлять стал: банально это, или не банально. Действовать надо. Дей-ство-вать!
Валентина Сергеевна, тем временем, скрылась за углом коридора. Завернув за угол, её не увидел. Наверно, решила отдохнуть в пустом классе. Поочерёдно проверяю классы, тяну за ручки дверей. Уже обхожу другую сторону коридора, все двери заперты.
Наконец, одна дверь приоткрывается. В проникающем через окно свете уличного фонаря, вижу бледные, непристойно двигающиеся, ягодицы директора школы, блестит его загорелая лысина. Вижу разложенную на учительском столе Валентину Сергеевну, её красивые стройные ноги, обхватили шею Василия Петровича.