мне верить.
– Ну-ну. Посмею сказать, для мира, в котором мы живем, это слишком идеалистический взгляд. Позвольте спросить, много ли вы думали сегодня обо всем этом? Например, во время вашей одинокой работы в лесу около Мидхерста? Ведь вполне естественно было бы задуматься хоть ненадолго?
Габбитас отвечал просто:
– Да, я думал об этом. А кто бы мог не думать?
– Вот, скажем, машина, на которой приехали люди, совершившие все это… устроившие эту бойню. Где они ее оставляли, пока сами были в доме? Где она была, когда вы ехали домой? Отсюда она выезжала не по короткой дороге, иначе бы вы ее заметили. Дейзи Флори позвонила в полицию в двадцать двадцать две, через несколько минут после их ухода. Ей пришлось ползти до телефона, потому что она боялась, что умрет от потери крови.
Говоря это, Вексфорд следил за выражением лица своего собеседника. Оно оставалось непроницаемым, только губы сжались чуть плотнее.
– Итак, проехать по короткой дороге они не могли, а то бы вы их увидели.
– Значит, они уехали по главной.
– В это время на шоссе Б-2428 как раз находилась патрульная машина, и в восемь двадцать пять патруль получил приказ перекрыть дорогу и записывать все проезжающие машины. Согласно отчету патрульных, ни одна машина и никакое другое транспортное средство не проезжали по той дороге до восьми сорока восьми, когда наши машины и “скорая помощь” проехали в поместье. Еще один полицейский наряд мы поставили дальше на шоссе в направлении Кэмбери-Эшз. Хотя, возможно, мы выставили посты слишком поздно. А теперь скажите мне одну вещь: можно ли отсюда уехать еще какой-нибудь дорогой?
– Вы имеете в виду через лес? Наверное, на джипе можно. Но только если хорошо знать лес. Просто как свои пять пальцев. – Габбитас говорил с большим сомнением. – Не уверен, что я проехал бы.
– Ну, вы ведь здесь еще не так долго…
Габбитас решил, что от него ждут объяснения, а не ответа на вопрос.
– Один день в неделю я преподаю в сельскохозяйственном колледже в Сьюинбери, беру частные заказы. Кроме всего прочего я лесной хирург.
– А когда вы сюда приехали?
– В мае. – Габбитас поднес ладонь ко рту, потер губы. – Как Дейзи?
– В порядке, – ответил Вексфорд. – Она скоро поправится – физически. Ее психическое состояние – другой вопрос. А кто здесь жил до вас?
– Какие-то люди по фамилии Гриффин. – Габбитас произнес фамилию по буквам. – Муж, жена и сын.
– Они работали в усадьбе или за ее пределами, как вы?
– Сын был взрослый. Где-то работал, где – не знаю. Наверное, где-нибудь в Помфрете или в Кингсмаркэме. Сам Гриффин… его звали Герри… или Терри? Да, Терри. Он смотрел за лесом. Жена просто жила тут с ним. Иногда, думаю, выполняла какую-нибудь работу в доме.
– Почему они уехали? Ведь они оставили не только работу, но и дом?
– Он состарился. Шестидесяти пяти ему еще не было, но уже приближалось. Мне кажется, работа стала ему слишком тяжела, и он захотел пораньше выйти на пенсию. У них было куда переехать,