отметину носовым платком.
– Рассказывай, какими судьбами?
– Да у нас тут в соседнем павильоне фильм снимается по моему сценарию. «Марсианин». Может, слышал?
– А как же, сам Тарковский снимает.
В голосе Высоцкого мне послышалась лёгкая ирония, да и губы скривились в слабом подобии улыбки. Мало ли что там у них было. Может, ничего и не было, просто, скорее всего, оба считают себя звёздами, а двум гениям терпеть друг друга рядом весьма затруднительно, не ужиться, хотя в истории кино полно противоположных примеров. Как бы там ни было, вероятно, именно по этой причине Тарковский не приглашает Высоцкого в свои фильмы.
– В общем, я там сегодня ещё небольшую роль играю, вот и соответствующий реквизит выдали, – подергал я воротник своего халата.
– Гляди-ка, растёшь, – расплылся в улыбке Высоцкий. – Книжки пишешь, песни сочиняешь, теперь вон и в актёры подался.
– А ещё мне дачу в Переделкино выделили, – не удержался я, чтобы не похвалиться. – Рядом с Окуджавой.
– Да ладно! Увидишь Булата Шалвовича – привет передавай. Уже обмыли новоселье?
– Жена ещё дачу и не видела, привезу её, покажу, надеюсь, одобрит выбор. Мне, во всяком случае, понравилась. Там раньше жил писатель Всеволод Иванов, который написал «Бронепоезд 14–69», и «Александра Пархоменко» сняли по его книге.
– Как же, помню, помню. «Любо, братцы, любо…» – напел Высоцкий. – Значит, с новосельем тебя. А обмыть нужно, на удачу, традиция такая, сам должен знать. Как надумаешь обмывать, звони, может, буду свободный, подъеду. Телефон мой есть?
– Твоего администратора, этого, как его, Ябловича.
– Тогда лучше мой домашний запиши, если что, звони напрямую. Ручка-бумажка есть? Плохо, что нет, а ещё писатель… Эй, Леха, одолжи ручку и листочек… Вот, держи, мой домашний номер, звони.
– Сергей Андреевич! Губернский!
Я обернулся и увидел летевшую ко мне на всех парусах Веру.
– Что случилось?
– Да как же… Ой, здравствуйте, Владимир Семёнович, вас прямо не узнать… Меня Тарковский за вами послал, сейчас же сцена с вашим участием сниматься должна. Я уж тут всё обегала, даже в столовую и мужской туалет заглянула, а вас нет нигде. Пойдёмте быстрее.
– Ну, давай, Тарковскому привет, – усмехнулся Высоцкий, пожимая мне на прощание руку.
А я подумал, что собрались тут, понимаешь, всё с окончанием на «кий»: Губернский, Высоцкий, Тарковский… Но тут Вера меня снова дёрнула за рукав, и пришлось ускориться.
– Вот, нашла, он там с Высоцким у соседнего павильона разговаривал, – отчиталась ассистентка перед своим начальником.
– Да хоть с самим Господом Богом, но съёмочный график я срывать не позволю! Сергей Андреевич, чтобы это было в первый и последний раз.
– Постараюсь, Андрей Арсеньевич.
– Так, ладно, тишина на площадке. Все помнят свои слова? Где папка для Губернского? Да не мне, ему отдай, он у нас снимается… Вера, «хлопушка» готова? Ну, поехали.
Глава 3
«И