что значит командовать и подчиняться, и потому лейтенант Палмер сам прыгнул вниз и открыл ворота, а потом, вновь оседлав свою породистую серую, закончил бой блестящей победой.
Уже после войны в разговоре с полковником я сказал ему о том, что мы неизменно были готовы идти за ним, не зная ни о том, что надо было сделать, ни о цели этого мероприятия, ни о его причинах.
«Мансон, – ответил он, – только три человека в армии конфедератов знали, что я делал или собирался сделать – это были Ли, Стюарт и я сам, так что ты в этом не одинок».
Очень скоро после того, как Мосби начал свою карьеру как партизан-рейнджер, слава о его подвигах распространилась как по всему Югу, так и Северу. Газеты каждый день рассказывали об этом смелом южанине. Торговые поезда опустошались, мосты сжигались, боеприпасы, оружие и амуниция исчезали – а отряд как сквозь землю проваливался. Разведчики и одинокие солдаты армии Севера, исчезали, словно невидимая рука похищала их, а их лагеря уничтожались. Если в радиусе пятидесяти миль мы слышали звуки коротких, яростных и кровавых столкновений, по всей Северной Вирджинии эхом откликалось, что это «атака людей Мосби». Казалось, что они обладают способностью наносить удары по полудюжине мест одновременно.
Интерес к Мосби проявляли все солдаты всех полков армии Конфедерации. Перейти в его Команду из какого-нибудь другого подразделения было почти невозможно. Дезертиров он не принимал. Он утверждал, что каждый солдат принадлежит своей дивизии и наказывал дезертиров путем быстрого возвращения их в свои полки, и если требовалось – под конвоем. Дисциплина в регулярной армии для Мосби была законом, и он ее никогда не нарушал.
Эти ограничения открыли возможности для гражданских лиц и бывших офицеров, так что Мосби вскоре оказался в окружении самых благородных представителей Юга. Его новобранцы принадлежали к благороднейшим семьям Конфедерации. Были просто молодые люди, которым хотелось испытать свою мужественность, некоторые из них еще совсем дети, отставные офицеры, желавшие любой ценой вернуться в армию, случайные авантюристы-иностранцы – искатели приключений, пылкие патриоты, хотевшие просто изменить свою жизнь, и готовые, как какой-нибудь дервиш с помощью пуль Максима во имя Мухаммеда встать на колени и умереть за свои убеждения.
Был в его команде один молодой парень из Ричмонда, некто Джон Пурьер – красивый, смелый, бесшабашный, и в самом деле, постоянно рвавшийся в бой. Пурьеру не была свойственны ни осторожность, ни чувство страха, ни рассудительность. Для него война означала в безумном порыве нестись по рядам противника, его длинные черные волосы развевались на ветру, а его револьвер буквально раскалялся от выстрелов. Верхом на лошади он был подобен кентавру, и никто из врагов не видел, чтобы он сражался вместе со всеми, рука об руку. Тем не менее, Джон Пурьер был безрассуден, и шансов, что он изменится, не имелось практически никаких. После одного из его самых смелых и блестящих прорывов Мосби