оно хорошо подошло, и уже стремилось выползти из кастрюли. Я сделала булочки с сыром и поставила их в духовку. А сыр-то последний, подумала я, и яйца. Скоро закончатся все скоропортящиеся продукты, а новых, делать никто не будет. Я озадачилась этой мыслью. Я услышала шум наверху и начала накрывать на стол. Гренки, сливочное масло (тоже последнее), омлет с ветчиной, сырные булочки, оладьи с яблоками, и в кладовой базы было вкуснейшее клюквенное варенье. Никита вышел первый.
– Я иду на запах, люблю тебя, мать, больше всех!
– За еду готов продаться? – улыбалась я.
– За твою, да!
Спустились остальные ребята, Финна не было.
– Ух ты, у нас тут как в лучших домах Парижа, – радостно сказал Дима.
Дима тоже любил вкусно поесть, как выяснилось. Я пошла, позвать Финна к завтраку. В комнате его не было, постель была заправлена. Я вышла на улицу, я догадывалась, где его искать. Вдали от базы, под самой кромкой леса мы сделали кладбище, для тех, кто был на базе до нас. Финн сидел возле детских могилок, он принес им букетики из полевых цветов. Я нашла его, но стоит ли его сейчас трогать? Может ему нужно побыть одному? Я стояла в растерянности, и уже было собралась уходить, как он меня заметил. Я все же решила уйти. Он догнал меня. Я немного говорила по-английски, извинилась за то, что потревожила его, что хотела позвать его на завтрак. Он ничего не ответил, просто обнял меня и поцеловал в макушку. Это была благодарность, для этого не нужно знать языков. Он был очень сильным, и в его объятиях я почувствовала себя хрупкой, приятно хрупкой. Господи, да о чем я думаю?!! У мужика только что умерла семья, он сидит у могил чужих детей, а ты думаешь о том, какие крепкие у него объятия! Совсем больная. Я дала себе мысленную пощечину, и пообещала, что это не повториться. Мы вошли в столовую, Дима сидел рядом с Олей и они увлеченно беседовали. Они сразу понравились друг другу, я это заметила еще два дня назад.
Я подняла неприятную беседу.
– Я предлагаю поговорить о будущем, – начала я.
– Ну вот умеешь ты все испортить, – сказал Андрей.
– А что делать? Рано или поздно нам надо об этом поговорить, и, я считаю, лучше рано, чем поздно. Чем мы будем питаться? Осень на дворе. За зиму все придет в негодность, крупы, овощи, как мы будем жить, на консервах? У нас не будет молочных продуктов, яиц, мяса, даже хлеба.
– Будем охотиться, – выдал Дима.
– Ты хоть раз держал оружие в руках? Сталкивался со зверем лицом к лицу? Со зверем, который хочет жить, и если не он, то его. Ты хоть представляешь, о чем говоришь?
– Научимся, – ответил он, наши предки ходили на мамонтов, чем мы хуже?
Повисла пауза, все понимали о чем речь.
– Допустим, мы можем посадить огород, а как быть с остальным?
– Я тоже думала об этом, – вмешалась Оля, – прошло еще не так много времени, что бы все заводческие животные на фермах умерли от голода. Мы можем съездить на фермы и птицефабрики и взять несколько для