разум, то есть Бога, убедиться, в конце концов, в верности понимания своего предназначения, и получить новое расширенное понимание, которое сегодня не доступно.
– Да… Конечно, мы не в начале пути развития ушедшей цивилизации, но слышать такое предложение от служителя церкви весьма неожиданно. Пожалуй, вы, батюшка, предвосхитили задуманный мной разговор, который имел целью достичь соглашения между нашей наукой и нашей религией. Вы пошли дальше… И, пожалуй, вы правы. Всегда были сторонники веры, были сторонники науки. Всегда были учёные, которые и сами не всегда понимали, что они обнаружили, но они имели инструменты познания. Сторонники науки из числа неспециалистов в общих чертах понимали последние научные достижения, но в большей степени верили в то, что для них написали учёные или популяризаторы знаний. Всегда были подвижники, которые получали непосредственный духовный опыт, были богословы, облекавшие этот опыт в труды о духовном, были и есть простые люди, верившие в написанные слова и принимавшие их как руководство к действию в постижении духовной грамоты и религиозного познания мира. Все эти люди искали смысл своей жизни. Нередко эти поиски проходили сразу в двух направлениях – духовном и научном. Опыт этого поиска то входил в противоречие с принятым человеком представлением о мире, то находил компромисс, то изменял само представление. И это, по большому счёту, было личным делом каждого. Основным отличием науки и религии, на мой взгляд, был подход к знанию, как к знанию о добре и зле со стороны религии, и знанию беспристрастному о фактах физического мира со стороны учёных. Пожалуй, новое понимание мира и своего предназначения человеком должно объединить эти два подхода. Нельзя беспристрастно рассуждать о явлениях, действие которых направлено против человека. Нельзя рассуждать о добре и зле, не понимая сути процессов, которые влекут за собой одно или другое. Конечно, в обоих направлениях есть некоторые методологические особенности. Например, религия и наука принимает как факт воскресение Христа. Но религия (христианство) просто признает этот факт и не требует его доказательства, а наука постоянно пытается найти либо доказательство, либо опровержение. Точнее, для христиан доказательством является уже то, что факт описан в книгах, которые с позиций верующих обладают абсолютной достоверностью, а наука, не имея инструментов для подтверждения или опровержения события, не может сформировать строгого мнения о достоверности факта. И это просто потому, что наука может признать явление достоверным лишь в двух случаях: или должна быть возможность повторения опыта, или явление должно повторяться, и должна быть статистика таких повторений. Но если вероятность события настолько мала, что оно возможно лишь один раз за всю историю человечества, наука становится в тупик, не имея возможности по своим правилам указать на достоверность этого события.