что умирало от страха. Кстати во внутреннем взоре, они все были подсвечены знакомым пламенем боли, понемногу, но все. Дед взвился с колен, в его глазах плескалась ненависть.
– «Ты что же это творишь? К нему со всем вежеством, а он гипнозом занимается, обидишь ведь меня, а я такого не прощаю. Но ежели добровольно отдашь прибор, так и быть смилостивлюсь. Так что раб божий давай ка расскажи ка, где ты его держишь?»
– «А если нет ни какого прибора?»
– «Мил человек, знаю, что ты душой добр. Но не доводи до греха, не заставляй брать на душу ещё один грех. Не заставляй страдать невинную душу, а то мои псы будут её в твоём присутствии рвать и мучить, а грех на тебя ляжет»
Старик махнул рукой и в зал затащили девушку, связанную по рукам и ногам. С ужасом глядя на старика, та попыталась отползти от старика, как можно дальше. Но Вадим этого уже не видел, он был там внутри. Множество огненных струек расползлись по маркерам, наливая слабенькие огоньки силой. Раздался многоголосый вой-стон боли. Быки, стоявшие у двери, рухнули с грохотом и воем и начали кататься по полу. Даже сквозь одежду было видно сведённые мышцы их тел. Дед тоже лежал, заходясь в хриплом крике. Вадиму надоела эта какофония звуков, и язычки метнулись к горлам меченных маркерами. Вой сразу перешёл в сдавленный болезненный хрип. Ещё раз, просмотрев всех в коттедже, он метнул во всех кроме старика и девушки, языки пламени. Возникло видение линий, осыпающихся пеплом. Вадим подошёл к старику, тот лежал, обмочившись с ужасом глядя на него, кричать у него уже не оставалось сил. Вадим еле слышно спросил.
– «Кто направил? Говори и я тебя освобожу от мук»
– «Епископ Феофил, сказал, что ты изобрёл прибор. Он решил, что это может послужить вящей славе церкви»
Язык пламени облизал его линию, осыпаясь пеплом, линия замерла. Старик вытянулся на полу. Вадим вздохнул и обмахнул лицо от пота. В отличие от тех ощущений, когда он излечивал больных, комок в груди не уменьшился, и не появилось ощущение свежести. Правда и усталости тоже не наблюдалось. Такое чувство возникает, когда делаешь нужную, но монотонную работу. Он повернулся к девушке, та смотрела на него расширенными глазами. Присев возле неё он с трудом развязал узлы на ногах и руках. Но девушка не могла встать, видно ноги и руки у неё затекли. Вадим опять нырнул в себя и увидел язычки пламени окружающие ноги и руки пострадавшей. Втянув их в себя, он ощутил отголоски тех радостных чувств сопровождающих процесс излечения.
– «Ну что вставай, всё уже позади. Думаю, что делать здесь нечего, пора выбираться. Кстати звать то тебя как?»
– «Тоня, а что с ними произошло?»
– «Не знаю, но разве нам от этого хуже? Давай быстро отсюда сбежим, а то может нагрянуть ещё бандиты»
Мне казалось очень знакомым лицо Тони, приглядевшись, вспомнил, что видел её в храме.
– «Тоня, отец Фома в порядке?»
– «Да, а что?»
– «Нет,