брошу.
Белочкина глянула на Бармина с удивлением и укором:
– Ой, была бы у меня тетка здесь, ноги бы моей в общаге не было!
Он подхватил чемодан и отправился к тёте Лизе в её однокомнатную коммунальную квартиру с общим коридором и кухней на три семьи. Обычно весёлая и громкоголосая Лизонька сразу загрустила, подложила ладонь под подбородок, вздохнула длинно-прерывисто: «Охо-хо-хо-хо-хонюшки», покачала продолговатой головушкой в завитых на бигуди редких кудряшках, пригорюнилась тому, что племянник остался без места под солнцем. Неунывающий теткин сожитель, бывший милиционер дядя Василий, пригласил к столу, чем бог послал, но Юрик вежливо отказался, сказав, что бегать по городу надо засветло. И действительно, ему прямо не терпелось побыстрее обустроиться, найти свой угол в городе, раз и навсегда покончив с неприятным квартирным вопросом, ибо ощущение бездомной неприютности вызывало противную неуверенность в завтрашнем дне, от которой жалобно сосало под ложечкой.
Поиски решил начать в непосредственной близи от университетской рощи: сразу за общежитием, стоит пересечь трамвайную линию, начинались кварталы деревянных двухэтажных черных от времени домов, срубленных в начале века.
«Хорошо бы найти недорого», – думал он, стучась в первые попавшиеся двери. Отворила старуха доброго свойского вида.
– Чего тебе, молодой человек?
– На квартиру не пустите, бабушка?
– Да нам самим места нет, как вши на гашнике толчёмся. А кто тебя послал?
– Никто, я сам хожу ищу.
– Студент, что ли?
– Студент второго курса университета, – как можно солиднее представился Бармин.
– Вот что я тебе скажу, милок, в нашем доме никто койки не сдает, а показать, где сдают на нашем квартале, – покажу. Почто не показать хорошему человеку?
Она вышла на крыльцо, затянула крепче платок на подбородке.
– Ты это, вон к тому дому сходи, наискосок через один, там спроси да в окошко то, крайнее постучи первого этажа с того угла. А если там не сдают, тогда все, на нашем квартале нигде больше нет, даже и не ходи, сам не мучайся и людей не мучай.
– Спасибо.
Бармин робко стукнул по деревянной, давно не крашенной большой раме, стёкла к которой были примазаны не оконной замазкой, а самым обыкновенным пластилином, под лучами летнего солнца пластилин давно оплавился и протёк по стеклу грязью. Подождал и стукнул ещё. Потом ещё. На третий раз распахнулась форточка:
– Чего вам?
– На квартиру не пустите?
– А кто направил?
– Вон с того дома бабушка.
– Вот ироды окаянные, а то они не знают, что давно уже всё сдали. Ты чего в сентябре ходишь, какого прошлогоднего снега ищешь? Ходить надо было в июле месяце, уж самые-самые рохли, и те с августа начинают беспокоиться. Кто же в сентябре квартиру ищет, а? В нашей местности ничего не найдешь. Ты езжай таперича на Каштак или на Иркутский тракт какой. В центре