устроить нечто подобное. Поверьте – это было жалкое зрелище! Фарс, переросший в трагедию! Всю весну и лето их войско, именуемое Армией пяти ран Христовых, громило и грабило север страны. Когда же настала осень, промозглая погода разогнала весь этот вооруженный сброд под теплые крыши. Генри бежал в Шотландию, но был изловлен и возвращен прямо в руки огнекудрой Бэт. С тех пор его голова украшает Лондонский мост. Вестморленду повезло больше. Он до сих пор где-то скрывается. Однако все его владения уже перешли в казну. Большая утрата для рода Невиллов. Нет, монсеньор, мятеж – это безумие!
Я облегченно вздохнул. Что и говорить, мне десятки раз самому приходилось участвовать во всякого рода заговорах, некоторые организовывать и даже возглавлять, но отчего-то мысль о мятеже против великой королевы казалась нестерпимо отвратной. Но если Рейли не злоумышляет против ее особы, то дело приобретает совершенно иной оборот. Да и действительно, к чему, спрашивается, ему покушаться на государыню? Он возвращается победителем, и даже если королевская часть приза плюс компенсация расходов на снаряжение «Дерзновения» съедят половину добычи, Уолтер все равно останется одним из богатейших людей королевства. А богатством лучше всего пользоваться при спокойной, сильной власти.
Эти мысли роились в моей голове, наперебой спеша подтвердить логичность выводов. Похоже, пана Михала слова королевского корсара тоже убедили. Он удовлетворенно отключил связь, оставляя меня самого разбираться, зачем это я вдруг понадобился Уолтеру в роли короля Генриха Наваррского. Должно быть, для какого-то розыгрыша. Впрочем, так это или нет, а изображать из себя наследника французского престола я более не собирался.
Должно быть, раззадоренный майским солнышком, Нептун отложил свой штормовой трезубец в сторону, чтобы всласть позабавиться с игривыми морскими девами. А потому славящийся своим паскудным нравом Бискайский залив отпустил оба тяжелогруженых корабля без какой-либо дани. Мы шли вперед, стараясь держаться подальше от коварного мыса Финистер с его смертоносным кладбищем кораблей. Суетливые чайки, возмущенно крича, кружили над мачтами, требуя подачки и, между делом, знаменуя близость берега. Но уже английского. Пару раз на горизонте виднелись мачты. Возможно, испанцы. Однако, завидев нас, незнакомцы спешили скрыться, не желая выяснять отношения, а корсар ее величества и пальцем не пошевелил, чтобы перехватить возможный приз. Как говорится, недосуг!
Оба корабля неспешно, но вполне уверенно шли в Лондон. Лишь только раз, когда по левому борту показались зеленые скалы Девоншира, Рейли велел стать на якорь и отправил к берегу баркас с одним из своих офицеров. Впрочем, в этой остановке не было ничего удивительного. Отчего, спрашивается, коренному девонширцу Рейли не передать весточку родне, ну и десяток-другой трофейных слитков в качестве подарка на добрую память. Правда, как мне показалось, слитков серебра на берег было перевезено значительно больше, чем два десятка, но семьи у девонширцев многочисленные, а я не налоговый инспектор. Так или иначе, примерно через сутки баркас вернулся, и мы продолжили путешествие