помочь Матильде вымыть посуду. Та отмахнулась от меня, как от назойливой мухи.
– Риана, а Эжен сказал, что ты тоже будешь учиться. Правда, не там, где я. Но мы будем видеться. И я стану по тебе скучать, – сказал Орас, забираясь ко мне на колени.
Я растерялась от того, что темного мага он назвал просто по имени. И не сразу нашлась, что ему сказать.
– Все будет хорошо, – ответила я, наконец, наблюдая, как Гард и Лан улыбаются, смотря на нас.
Спустя минут десять, Гард велел мне одеваться.
– А Орас? – осторожно поинтересовалась я.
– Он пока что останется с Матильдой. Ему не стоит быть там, куда мы направляемся, – ответил Лан, протягивая мой полушубок.
Я больше не решилась надоедать магам своими вопросами. Хотели бы – сами сказали. Молча натянула новый полушубок, закутала горло пуховым платком, надела шапку и сапоги, размышляя о том, как начать разговор с магами об оплате за эти вещи. Подозреваю, их приобретал Эжен, а свое мнение на этот счет он уже высказал. Но когда мы вышли наружу, осторожно спросила у Гарда о стоимости одежды для нас с Орасом. Мужчина внимательно посмотрел на меня, вздохнул и ответил, что если я не готова их взять просто так, то после поступления в Академию света и тьмы он вычтет стоимость из моей первой стипендии. Правда, от нее останется золотой. Его хватит лишь на бумагу и мелочи.
Но я согласилась, решив, что еще один долг перед колдунами мне не нужен. Еда и жилье у меня будут, книги выдадут. Сменный комплект одежды полагается учащимся академии бесплатно. О том, что будет, если мне придется учиться за счет Эжена, я старалась не думать. Просто нужно выбрать светлую или темную сторону.
Когда мы оказались на деревенской площади, которую расчистили от снега, там уже собралась толпа народа. Судя по всему, все жители деревни. Эжен в черном плаще с откинутым капюшоном неподвижно стоял перед толпой, смотря куда-то вдаль. Сначала я не поняла, зачем он тут, но едва мы с магами оказались рядом, Эжен взмахнул рукой, что-то прошептал, открывая воронку портала. Гженка, связанная по рукам и ногам невидимыми нитями, со злющими сверкающими глазами оказалась стоящей на коленях лицом к толпе. Одетая в простую серую рубашку и штаны, она выглядела нелепой. Без нарядов и украшений ее не сразу признали и жители деревни.
Вытаращились. Загомонили. Кто-то захихикал. Видимо, слухи о произошедшем, которые распространялись по деревне с невероятной скоростью, достигли пика.
– Рассказывай, что ты сделала трое суток назад, – приказал Эжен ледяным голосом, от которого у меня мурашки по коже пошли. – Пусть все слышат, за что я собираюсь наложить на тебя еще одно наказание.
Гженка молчала. Только ее карие глаза по-прежнему сверкали от ярости.
– Ну?
Гард и Лан, стоящие с двух сторон от меня, брезгливо поморщились.
– Не буду, – ответила дочь Барисы, абсолютно не смущенная количеством собравшихся людей.
Раскаяния в ней не было ни на грош. Более того, у меня создалось впечатление, что даже обожженная