чудеса. Погружался в сон папа, который ни в какие чудеса не верит, если, конечно, о них с достаточной долей аргументации не рассказывают книги и газеты.
Погружался в сон и Рома, который, в общем-то, против этих чудес ничего не имел, если бы от них была хоть какая-нибудь реальная польза.
Погружалась в сон и мама, которая… Но – тсс… Которая, может, в чудеса и верит, но по каким-то своим соображениям предпочитает пока не говорить.
Аришка не поняла даже: спит она или нет, и откуда вдруг взялся поднос, такой круглый, блестящий и такой красивый? На подносе, словно приклеенные, стояли в изящных подстаканниках стаканы с не менее изящными ложечками, вставленными в каждый.
«Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь» – позвякивали ложечки в стаканах на серебряном подносе, который совершал в воздухе немыслимые пируэты.
«Где же я слышала подобные звуки»?
Поднос перемещался в воздухе, как летающая тарелка, но стаканы не расплескивали ни капли налитого в них чая.
Сначала Аришке показалось, что поднос летает сам по себе. И только потом она поняла: его поддерживает, виртуозно изгибаясь, рука в струящемся по-змеиному черном рукаве.
Вдруг поднос с рукой приблизился, и голос, странно знакомый, произнес:
– Возьми, деточка, ложечку! Возьми, не стесняйся!
Глаза рядом впивались в нее, а щелкающий, как дверцы капкана, рот, готов был просто залязгнуть.
– Ну же, деточка, ну же, смелей…
Аришка уворачивалась, но делать это становилось все сложней. И в последний момент, когда капкан раскрылся прямо перед ней, вдруг поняла:
«Да это же… Это же – она! Проводница! Ее лязгающий рот!»
– Ариша, Ариша…
«Но откуда она знает мое имя? Кажется, при ней никто ее по имени не называл…»
– Да что с тобой? Ты вся извертелась!
«Но почему у проводницы такой знакомый голос?»
– Да проснись же ты! Что тебе снится?
Аришка, так ничего и не поняв, отметила только, что проводница почему-то разговаривает с ней… Маминым голосом!
– Перевернись на другой бок! – сказал ей этот голос.
Наконец, заставив себя проснуться, Аришка поняла: голос не украденный! Он действительно принадлежит ее собственной родной маме!
Облегченно вздохнув, она зевнула, и, вняв совету, перевернулась на другой бок, натянув на себя одеяло.
Вот уж теперь-то можно было заснуть как следует, по настоящему, без всяких там зубастых проводниц. Но этого-то она как раз сделать почему-то не могла. Ей казалось, в купе что-то происходит…
Чтобы убедиться, что все нормально и страхи ее напрасные, Аришка даже высунула голову из-под одеяла.
И – она увидела: длинное, белое, вытянутое по вертикали пятно, качаясь, плавало по купе. В одну – в другую сторону, то удаляясь от нее, то приближаясь.
«Ой, что это? Кто»?
Странное видение, непонятно, имеющее ли вообще плоть – напоминало…
Привидение! Да, самое обыкновенное, настоящее, если только они и в самом деле бывают – настоящие! Плавая в сумерках купе, склоняясь то в одну, то в другую сторону…
Аришка