еверный Кангор.
Пусть кто-то там о славе
мечтает до сих пор
А у нас Монзория
и Северный Кангор.
И если ты о счастье
Грезишь с давних пор,
Ждет тебя Монзория
и Северный Кангор.
Дизайнер обложки Елена Майба
© Elenia Figeiro, 2017
© Елена Майба, дизайн обложки, 2017
ISBN 978-5-4485-4489-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Темноволосая девочка лет десяти быстро шла по коридорам и залам, заполненными людьми. Ее бордовое длинное платье несколько выделялось своей простотой на фоне расшитых камзолов и кафтанов горожан, ее щеки, красные от смущения, не сильно отличались от платья по цвету, но никто не обращал на нее внимания.
Это был день традиционного Осеннего совета, давней городской традиции. Раньше большой совет действительно был большим советом и что-то решал, но сейчас, через 100 лет после последней битвы за Монзорию, большой совет выполнял скорее функцию осенних смотрин и общего городского бала.
Присутствие всех горожан было обязательным. Каждый старался одеть свой лучший наряд и продемонстрировать размеры своих доходов в прошедшем году.
Камзол для осеннего совета был самой важной вещью в доме, на него ежегодно нашивались все новые и новые драгоценности, что превращало их в достаточно тяжелые парадные доспехи. Женщины и дети в совет не допускались.
Вполне можно было понять смущение маленькой Айнут, которая посмела явиться в присутственное место в обычной одежде. Быстро проходя через залы и вертя головой с туго завернутыми в два пучка косичками, она бегло оглядывала присутствующих, выискивая своего хозяина, лавочника Жуко.
Жуко никак не находился, и это ее заставляло ее ножки бежать быстрее, а сердце замирать от тревоги.
Наконец она увидела плотную фигуру хозяина, который стоял рядом с губернатором и оживленно жестикулировал. Жуко был не простым лавочником, он был специальным поставщиком овощей для губернаторского стола, приближенным к власти и уважаемым человеком.
Не решаясь побеспокоить хозяина, Айнут остановилась на почтительном расстоянии, чтобы не слышать разговора, но так, чтобы он смог ее заметить. Стоять ей пришлось недолго. Хозяин кинул взгляд в ее сторону, посерьезнел, глядя на ее нахмуренное личико, и вежливо закончил приятную беседу. Он кивнул девочке в сторону выхода и сам последовал к нему. Девочка быстро пошла следом.
Выйдя из дворца, он остановился и обернулся.
Ну, и что такого серьезного случилось, что ты бросила лавку и пришла в самый дворец? Кто за прилавком? Должна быть очень серьезная причина, или я рассержусь. Говори.
Айнут вытерла нос длинным широким рукавом и сбивчиво пробормотала.
– Приехал человек, на коне, с сумкой королевской почты, сказал вызвать вас немедля.
Королевская почта обычно не сулила ничего хорошего. Королевский курьер развозил королевские приказы, которые никак не учитывали волю простого горожанина. Это мог быть призыв в Каяри, столицу королевства, в армию, на королевскую кухню, в мастерские, да куда угодно могли потребоваться люди для государственных нужд.
Еще королевские курьеры развозили штрафы за не уплаченные или недоплаченные налоги. Система налогов Монзории была крайне сложна и запутана, поэтому штрафы приходили два раза в год с завидной регулярностью.
Жуко не любил королевских курьеров, почти так же, как плесень в своем погребе. Ничего хорошего они не приносили, кроме того, требовали личного присутствия и повышенного пиетета к своей персоне.
«Хоть бы это был штраф» – думал Жуко, направляясь к дому извилистой каменистой дорогой, идущей почти рядом с городской стеной – «хоть бы это был штраф».
Айнут семенила за хозяином, хлюпая носом и вытирая его рукавом. Осенний ветер никак не хотел, а может просто не мог понять, что от испуга она выбежала в одном платье, забыв накидку.
Осенние ветры Монзории воспевались многими поэтами, но это не мешало им быть колючими и весьма холодными. Начиная с убывания лун, они начинали дуть со стороны ледяных гор, принося с собой прохладу и тяжелые сизые облака со снегом и дождем. Сначала постепенно, и потом все больше гулкой поступью зима вступала в свои права.
У двухэтажной глинобитной лавки Жуко стоял завернутый в длинный плащ болотно-серого цвета высокий мужчина, под уздцы он держал переминавшегося с ноги на ногу коня. Дверь лавки была закрыта.
Жуко удивился, почему никто из домочадцев не пригласил посла в дом и не дал коню воды. Оставлять государственного посланника в такой ветер было невежливо.
Он шепнул Айнут, чтобы она пробралась дом через задний ход и выяснила, почему все попрятались, а сам направился к посланцу.
Суровый курьер сломал печать на свитке и протянул свернутый пергамент