href="#image5_59661a2b99fa7e060078d11b_jpg.jpeg"/>
Предательство
Я предаю красиво. Разве можно иначе? Ты любил, тебя любили – так на что ты ропщешь?
Я была щедра на подарки.
Я дарила тебе веру в себя, дарила зеркало, в котором ты был успешен и крепок.
Я дарила тебе медовую негу на своих египетских простынях.
Говоришь, видел меня с кем-то в городе? Да, разумеется. Он кормил меня ягодами. Ты любишь ягоды?
Это ведь город-призрак, милый, тут можно увидеть своими глазами даже то, чего никогда и нигде не было.
Здесь люди скалятся друг на друга, и называют оскал улыбкой, входят в теплый вечерний туман в лучших костюмах, словно там они смогут смеяться.
Ложатся ночью с другими людьми, словно так они смогут спать.
Я люблю спать. Сны очищают мою совесть. В них я все еще тонконогая девчонка, а ты – белозубый мальчик, у которого еще нет галстука, и кабинета, и стола с зеленым сукном, и секретарши с бюстом пятого размера, которую я, кстати, приказала увести в лес и оставить там привязанной у муравейника, обнаженной и плачущей.
А сейчас уходи. И, так как я щедра, я даю тебе шанс проверить, что за тобой нет слежки. Так и быть, я перестану дышать ночами в твое окно.
Фондю
Как же удалось тебе так легко сделать из чего-то сухого и жесткого нечто мягкое и и сочное?
Когда я склоняю голову на твое плечо, твое дыхание царапает мне макушку, и мне становится больше не нужно дышать.
Я горю и корчусь в сладкой муке, никогда больше не жесткая, никогда больше не грубая.
Моя ненависть растворяется в твоей улыбке, я вся – Любовь, я вся – Нега.
Дай мне услышать твой пульс, дай мне ощутить твой вкус изнутри, до самого горла.
Я обрела наконец безумие в тебе, и оно превосходно. Как то вино, которое ты подаешь к сырам. Мы отбрасываем одну тень, одну на двоих, потому что меня не существует, когда ты находишься рядом.
Ты – чемпион по смягчению, по жару и вкусу. Если бы ты был поваром, твоим коронным блюдом было бы фондю.
Еще одна ночь
У моего страха плоская чешуйчатая голова, а глаза сводят с ума, как сломанный калейдоскоп.
Невозможно сфокусироваться, невозможно отвести взгляд. Мое отражение в зеркале намного уродливее меня. Оно тусклое и беспомощное.
Ночью, когда я без сна лежу на кровати, прикрыв глаза от беспардонного света уличного фонаря, мое отражение встает в зеркале в полный рост и смотрит на меня.
Я это знаю – и никогда не поворачиваю головы.
Я бесшумно плачу и жду рассвета, чтобы отражение помутнело, подернулось тонкой рябью и растворилось. Обычно это случается за полчаса до рассвета.
Тогда я наконец засыпаю, для того, чтобы проснуться под ненавистную мелодию будильника через пятьдесят минут и прожить еще один день, разбирая бумаги и слушая сплетни у кулера.
Жертва Сатира
Огненная моя, лакричная, разве мало