так и не понял, что это было: ночь вдруг взорвалась светом. Крик ужаса, вырвавшийся из груди зверя, превратился в жалкий скулёж, в белом мареве заметались перепуганные псы. Блеяние овец заглушило все прочие звуки. Волк рванулся наутёк, но не смог сориентироваться и ударился головой о ствол равнодушной оливы, чего с ним никогда прежде не случалось. Придя в себя, волк увидел, что вокруг опять распростёрлась ночь, а пастухи, все трое, стоят на ногах перед затухшим костром и ошеломлённо разглядывают друг друга.
– Но, – жалобно произнёс один из них (кажется, это был юноша), – но как же стадо? Что скажет наш хозяин, если мы вдруг уйдём?
Старец смущённо молчал, мальчик в волнении прижимал к груди тонкие руки. Теперь волк узнал его – это был тот самый детёныш, кого он однажды пощадил.
– Мы должны идти, – сказал старик, всей тяжестью опираясь на свою палку. – Нет… вы должны идти. Я слишком стар, мне не под силу такой путь. Я останусь со стадом, а вы идите. Видите? – Он показал рукой куда-то вверх, – Это знак. Царь ждёт вас. Идите, дети.
– Тебе не справиться одному, – смущённо продолжал юноша, – пусть мой брат останется с тобой, пока я…
– Я не согласен! – Звонко крикнул мальчишка, – Я тоже хочу увидеть Царя! Интересно, а какой он будет? Представляю, сколько же на нём золота! А какая корона! А трон, наверное, украшен драгоценными камнями! Пойдём, брат, чего же ты ждёшь?
– Я не могу оставить нашего отца, – сказал юноша.
– Идите! – Твёрдым голосом повторил старик, – обо мне не волнуйтесь. Если вы пойдёте прямо сейчас, то успеете вернуться к рассвету. Вас пропустят через западные ворота.
Посовещавшись ещё несколько минут, молодые пастухи покинули отца и зашагали по направлению к городу. Волк ощерился, приподнимаясь на лапах: пока всё складывалось удачно.
Старик вздыхал, долго глядя на два удаляющихся от него светлых пятна. Когда фигуры сыновей полностью окутались тьмой, пастух наклонился к прогоревшему костру и поворошил его палкой. Несколько искр вылетели из кучи угольков и почти мгновенно погасли. Убедившись, что костёр потух окончательно, старик обхватил себя руками за плечи и уставился вверх, вытянув худую шею. Волк напрягся: скоро глаза человека привыкнут к темноте, и тогда стянуть у него из-под носа овцу будет не так-то просто.
Время шло; звёзды кружились по небу, собаки благодушно помахивали хвостами, овцы дремали, раскачиваясь на тонких ножках, человек молчал. Волк не понимал, почему псы до сих пор не учуяли его. Он чуял их очень хорошо. Может, дело было в ветре, который дул по направлению к волку, а не от него?.. Так или иначе, а ночь была тиха и темна, и разрушить её спокойствие было никому не под силу.
Внезапно ветер переменился. Волк удивлённо вскинул голову, почувствовав, как затопорщилась шерсть вдоль хребта. Собаки одновременно остановились и принюхались. Человек ничего не заметил.
Волк