суд Екатеринбурга.
Еще до начала заседания суда, сидя в коридоре, я пытался определить на взгляд, кто же на этот раз будет подсудимым. Никто из тех, кто окружал меня, никак не подходил под категории нарушителя закона. Все казались вполне добропорядочными гражданами России. И тем не менее…
Когда же вошли в зал судебных заседаний, то уже не составляло труда распознать, кто есть кто. Потому что, кроме автора этих строк, там оказались трое: двое подсудимых (из числа как раз тех самых добропорядочных) и один адвокат. А больше – никого.
Пока судья решает обязательные процедурные вопросы, а сторона обвинения зачитывает обвинительное заключение, я познакомлю читателей с теми, кого сегодня судят.
Первый подсудимый – Андрей Бухтин. Ему всего двадцать три года – высокий и стройный молодой человек. Совсем еще недавно он числился студентом инженерно-педагогического института, а затем из-за, как он потом выразится, неважной успеваемости, был отчислен и устроился работать газоэлектросварщиком в одно из товариществ с ограниченной ответственностью.
Вторая подсудимая – Мария Бородина. Ей – пятьдесят. Образование средне специальное. Социальное положение – домохозяйка. Хотя дети взрослые и в уходе давно не нуждаются. Говорит, что не может найти подходящую работу. Можно поверить. Потому что в ее возрасте найти «подходящую», то есть непыльную и высоко оплачиваемую работу не так-то просто. Не замужем, если судить по формальным признакам, однако муж все-таки, как выяснилось, имеется. Неформальных мужей у нас почему-то именуют сожителями.
…Процедурная часть судебного заседания прошла, как говорится, без сучка и задоринки: никто и никого не провоцировал, никто и никаких непредвиденных ходатайств не заявлял.
И председательствующий просит подсудимых дать показания.
Встает Бухтин.
Вопрос: «Признаете ли вину?»
Ответ: «Признаю полностью».
Такой ответ меня умиляет, потому что его слышать в зале суда не часто приходится.
Вопрос: «Как вышли на фирму?»
Ответ: «Я увидел объявление о том, что приглашаются для работы юноши и девушки. Я позвонил по указанному телефону. Мне назначили встречу. Встретился я с молодым человеком, который назвался Димой. Он объяснил, что я должен делать».
Этот самый «Дима» так и останется для суда личностью загадочной. Отчего же? Ну, сию риторику надобно адресовать прославленным российским сыскарям и дознавателям.
Вопрос: «В чем же заключались ваши обязанности?»
Ответ: «Я был охранником».
Вопрос: «Кого вы должны были охранять?»
Ответ: «Девушек».
Вопрос: «Каких таких девушек?»
Ответ: «Тех девушек, которые оказывали сексуальные услуги».
Вопрос: «Расскажите подробнее, в чем, практически, заключались ваши обязанности?»
Ответ: «Я обычно дежурил в машине. К ней подходили девушки, садились, и я их вез по известному мне адресу, откуда поступил заказ