Покорно ответил полковник Муратов. – По-моему, докладывал, что «пасу» старинного дружка. Жулик отменный. Интеллектуал. По человеческой психологии мог бы докторскую защитить. До этого трижды был в моих руках, отправлял на скамью подсудимых, а ему хоть бы хны. Работал без отягчающих обстоятельств, то есть культурно, поэтому получал сроки от двух до пяти лет лишения свободы. – Семенов, слушая, нетерпеливо ёрзал на месте, однако доклад не прерывал. – Его плюс: когда видел, что отпираться не имеет смысла, чистосердечно начинал раскаиваться и выкладывать все, что знал. Новатор: никогда не повторялся в кражах; отсидев срок, выйдя на волю, всякий раз придумывал новый способ жульничества. И заранее никогда не скажешь, на какой человеческой струнке он вновь заиграет. А посему «выход» на него каждый раз сопряжен с проблемами.
Терпение генерала все-таки лопнуло.
– Короче, Муратов! Все, что ты тут мне рассказываешь про профессора психологи, к моей просьбе не имеет никакого отношения.
Муратов осмелился возразить:
– Имеет отношение и самое непосредственное, товарищ генерал.
– Что ты имеешь в виду?
– На его счет возникли подозрения. Показалось, что дружок что-то давно не был в моих руках. Запросил у прокурора санкцию на обыск в квартире предполагаемой сожительницы. Риск мой оказался оправданным. В кладовке обнаружили баул, в котором находились одиннадцать комплектов дорогих мужских дубленок, пальто и шапок. Среди них оказались и те, которые вы, товарищ генерал, поручили разыскать.
– Все то хорошо, что хорошо заканчивается. – Сказал генерал и потянулся к телефону. – Звоню Эльзе Ивановне и пусть получает похищенное.
– Согласен, товарищ генерал, но есть одна неувязочка.
– То есть?
– Доставив задержанного «приятеля» в управление, произвел лично предварительный допрос.
– И что?
– Обстоятельства дела совершенно иные.
– Ерунда, полковник. Приглашай Эльзу Ивановну, пусть опознает вещи своего мужа; составь протокол возвращения и делу конец.
– Не так просто, как кажется на первый взгляд.
– Не преувеличивай, полковник.
– Товарищ генерал, показания задержанного Минкина противоречат тому, что рассказала вам Эльза Ивановна.
– Что это значит? Как можешь ставить на одну доску показания жены секретаря обкома с каким-то прожженным жуликом?
Полковник упрямо повторил:
– Я Минкину верю.
– Кражу совершил или нет?
– Совершил, товарищ генерал.
– В чем проблема?
– В обстоятельствах.
– Ну, хватит, полковник. Звони Эльзе Ивановне, пусть скорее забирает найденное. И мы с тобой об этом забудем.
– Как я понял, надо провести опознание пострадавшим?
– А ты хотел что-то другое?
– Нет, но… Как проводить опознание, если официально нет пострадавшей стороны, то есть человека, которому могут принадлежать дубленка и шапка?
Генерал, поморщившись, махнул рукой.
– Не упрямься… Пока