посуды.
– Разве же это плохо, что я здесь? Тем более, я не с пустыми руками.
Сказав это, ванн показал принесенную им корзину с едой. Тор мельком покосился на нее и ответил:
– Ты видишь, как я встречаю нынче подношения, – он кивнул на растоптанную еду, обломки золотых подносов и осколки кувшинов для вина.
– Я был предусмотрителен, мой друг. Я принес еду не на подносе, а в корзинке.
Двое мужчин внимательно посмотрели друг на друга. Тор не выдержал по-отечески доброго взгляда своего гостя и усмехнулся.
– Что ж. Садись, раз пришел.
Ван осторожно присел на край перины подле Тора и поставил рядом свою ношу.
– Что ты больше хочешь: свиной окорок или же пирог с перепелами?
– Я ничего не хочу, – процедил Тор, зубами держащий один конец повязки на своей руке.
Ниорд помог ему завязать узел.
– Сыну вождя не пристало вести себя так. Я понимаю, ты гневаешься на Всеотца, и все же…
Тор не дал ему договорить:
– Гневаюсь?! Да я просто в ярости! Они осудили не того! Отец не стал и слушать меня! Он бросил Локи в темницу, а затем и вовсе лишил силы и зашвырнул черт знает куда! Думаешь, я не знаю этого? Я все знаю! И ЭТО НЕПРАВИЛЬНО! На Локи нет вины за тот проступок! Это я все придумал! Почему бы отцу не осудить меня?!
Ниорд терпеливо слушал воспитанника, глядя на свои руки, ставшие узловатыми от старости. Затем негромко промолвил:
– Может быть, дело в том, что ты его сын?
– Сын, – зло выдохнул Тор, – А Локи мне брат. С этим почему-то никто не считается.
Старик негромко возразил своему будущему царю:
– Локи не брат тебе, Тор, и ты это знаешь.
– Он мне КАК брат. Это даже больше, чем если бы мы были детьми одних родителей. Ты же знаешь, он мой побратим. Мы поклялись на крови. Вар хранит нашу клятву. Она свидетельница тому, что мы братья до гроба. И после всего этого Один вышвыривает его из Асгарда неведомо куда, как щенка! Я никогда не прощу ему этого!
– Я надеюсь, что это не так, – с расстановкой ответил Ниорд, доставая из корзины свежую хлебную лепешку и вертя ее в руках, – Я надеюсь, что ты поймешь Одина и его правду, и, быть может, простишь его… со временем. Что же касается Локи, то тут все сложнее.
Взгляд Тора обратился от хлеба к лицу Ниорда.
– Он так и не объявился?
– Пока нет.
Ван вздохнул и протянул хлеб изголодавшемуся за долгие дни самовольного поста асгардцу, но тот порывисто отвернулся, отказываясь. В молчании прошла пара мгновений, затем Тор тихо произнес:
– Ниорд, мне нужно знать, где он. Мне нужно, чтобы ты нашел его. Чтобы убедился, что с ним все благополучно, что он цел и невредим.
– Это и в правду так важно для тебя, друг мой?
– Это – важнее всего.
Старик помолчал немного, затем сказал коротко:
– Хорошо.
Тор выглядел раздавленным и удрученным.