продолжал вчитываться в чудовищную небесную морзянку.
Тире тире…
Точка…
Тире точка точка…
Тире тире тире…
Точка точка…
Точка точка точка…
Точка тире точка тире…
Небо играло тысячами огней: «Не бойся…»
«Мама… Я не боюсь… Я совсем не боюсь…»
Все небо вспыхивало от горизонта до горизонта.
Все небо вспыхивало теперь на всем своем протяжении.
Тире тире…
Точка тире…
Тире тире…
Точка тире…
Вовка читал пылающее небо, как гигантскую книгу.
К его ноге прижался Белый. Шерсть на нем встала дыбом, он щерил клыки.
«Белый… Где наши мамки, Белый?..»
А в небе вдруг ниспадали, медлительно и бесшумно разматываясь на лету, долгие зеленые ленты. Вдруг вставали яркие перекрещивающиеся лучи. Тревожно, как зенитные прожекторы, они сходились и расходились, выискивая только им известные цели. Мерцала над островом диковинная корона. Такую корону Вовка соорудил, собираясь на школьный бал-маскарад в самом конце декабря одна тысяча девятьсот сорокового года. Но Колька Милевский забраковал корону: «Ты что, это же царские штучки!» – «А что тогда?» – «Да буденовку хотя бы». – «В буденовках полкласса придет». – «Ну, тогда возьми у отца китель. – Колька даже почмокал губами. – Китель белый, а на рукаве черный круг. Все попадают от зависти. И красная окантовка. А в центре круга – красные стрелы и якорь адмиралтейский».
«Мама…»
Полнеба уже пылало.
Скрещиваясь, метались цветные лучи, ниспадали с неба чудовищные портьеры.
Страшась (ведь он мог не успеть до магнитной бури), радуясь (успел, успел, успел), Вовка, обняв Белого, не отрывал глаз от неба.
Точка тире тире…
Тире тире тире…
Точка тире тире…
Тире точка тире…
Точка тире…
«Я здесь», – повторил Вовка вслух и обнял прижавшегося к нему Белого.
Тире тире…
Точка тире…
Тире тире…
Точка тире…
Он понимал, что обманывает себя. Он понимал, что не может быть там, в этом электрическом небе, его рыжей красивой мамы. Не может быть рыжей красивой мамы в этих пылающих полярных небесах.
Но он ловил каждую вспышку.
«Белый! Где наши мамы, Белый?»
Пес глухо заворчал, но ничего не ответил.
А Вовка, читая призрачные цветные вспышки, от которых, казалось, накаляется морозный воздух, вдруг отчетливо, как на карте, увидел все острова Северного Ледовитого океана. Были там среди них плоские, как блины, песчаные, низкие, были острова высокие, поросшие голубоватым мхом, были – голые ледяные шапки, с их крутых обрывов лед уходил прямо в зеленоватую толщу большой воды. Вовка отчетливо увидел каждую потаенную бухточку, каждый неприметный мыс, где снимали показания с приборов не знающие усталости метеорологи.
Температура, влажность, направление ветра, осадки.
Метеорологи несли записи радистам, радисты