трудов. За тысячелетия истории человечества мудрецы и везунчики нередко находили ключи от дверей, за которыми скрываются иные измерения или непостижимые нам силы. Законам природы, как и всяким иным правилам, свойственны исключения, и, вероятно, это было заложено в изначальный Замысел.
После Третьей Галльской войны на всей территории Ромейской Империи при епископатах провинций были созданы миссии Священного Дознания, которые вплотную занялись искоренением магии, ясновиденья и ведовства, поскольку решением Собора в Равенни все перечисленные явления были признаны кознями Нечистого. За три с половиной столетия трибуналами Священного Дознания к смерти было приговорено более 188 000 человек, либо не признавших своей вины, либо отказавшихся от покаяния. Едва ли можно отрицать, что в те времена было немало поборников и адептов так называемых Чёрных Культов, творивших реальное Зло, совершавших кровавые ритуалы, культивировавших распущенность и жестокость. Но всё-таки автор склонен считать справедливыми слова Симона дю Голли, старшины Цеха Магов вольного города Монбар, сказанные им на дыбе и зафиксированные в протоколе допроса: «Никто не вправе судить меня за то, что я пытался понять сущность бытия и пользовался силами, которые открыл в себе и вовне себя. Если бы Господь желал уберечь нас от прикосновения к Тайным Знаниям, Он сделал бы это без труда. В Его власти сделать так, чтобы Силы были недоступны никому из смертных. Испытание, которое Он нам послал, состоит не в том, прикоснёмся ли мы к открывшимся нам Силам, а в том, зачем и ради чего мы будем их использовать…»
Раздался осторожный стук в дверь. Лейла отложила книгу и села на кровати. Кого ещё несёт на ночь глядя? Наставники обычно в неурочное время не беспокоили, из сокурсников едва ли кто-то мог решиться на столь поздний визит, а уборщик обычно заходил с утра…
– Кто там?
– Я извиняюсь… – Дверь слегка приоткрылась. – Лейла… Сестра… Можно войти?
Теперь всё было ясно. За дверью стоял Маркел Сорока, трижды судимый за квартирные кражи и дважды – за мошенничество, проходивший по делу двухлетней давности как отец Зосима, предстоятель Катакомбной Церкви Свидетелей Чуда Господня, секты, заманивавшей в свои ряды отпрысков состоятельных семейств с целью личной наживы. Лейла почти полгода посещала службы, старательно, со слезами умиления на глазах, пела «духовные гимны», больше похожие попсовые шлягеры, делала необходимые взносы, а когда приходилось лобызать руку «предстоятелю», ей казалось, что ведьмы на шабаше испытывают не больше радости, целуя под хвост Хозяина. Но работа есть работа, и порой ради дела приходилось идти и на большие жертвы. Кстати, возможно, до «преподобного отца Зосимы» так и не дошло, что Лейла была внедрённым агентом, может быть, он до сих пор считает её одной из своих бывших прихожанок.
– Заходите. – Она запахнула халат из хуннского шёлка и повернула регулятор светильника до упора, так, чтобы свет добрался до дальнего угла комнаты.
– Сестра моя,