и по его лицу трудно было прочесть, одобряет он действия ученика или осуждает их. Скорее всего, поступок Чжоу был верным шагом к ответу, но следовало сделать что-то ещё, чтобы завершить путь.
– Мне жаль её, – осмелилась нарушить молчание Цзян Синь. – Сама не знает, чего хочет, а значит, на неё не угодишь. А чувство благодарности ей неведомо.
– Отсутствие чувства благодарности и неблагодарность – разные вещи. Ты невнимательно слушала вопрос, Цзян, – сказал дай-ван, даже не взглянув на неё.
– Как я могу дать кому-то то, что мне не принадлежит, – высказался Лао Дун. – Я не хозяин её свободы. Я даже своей свободе не хозяин. Все мы принадлежим Солнцу Поднебесной, и это лучший удел, который…
– Ты должен дать ответ, а не пытаться убедить меня, что его не существует, – прервал его дай-ван. – И запомни: истина не может быть многословна.
Ван Бун открыл было рот, но последняя фраза Субеде заставила его прикусить язык.
Канарейка тем временем частично оправилась от шока и вспорхнула, протиснувшись сквозь пролом, сделанный бывшим танкистом.
В руке у Лянь Джебе вдруг оказалась метательная звёздочка с отточенными зубцами, и она коротким неприметным движением метнула её вслед птице, почти достигшей проёма распахнутого окна. Две половинки жёлтого тельца отвалились друг от друга, и вскоре с улицы донеслись два шлёпка о мостовую. Теперь останкам канарейки предстояло лишь дождаться дворника. Лишь одно пёрышко, подхваченное ветром, влетело обратно в круглый зал верхнего этажа Башни Просветления.
– Только смерть даёт свободу. – Лянь говорила спокойно и уверенно. – Именно поэтому сама я не хочу никакой свободы. Чем ты свободней, тем мертвее.
– Твои слова полны искренности и мудрости. – Дай-ван, казалось, был даже несколько удивлён проницательностью и быстротой реакции не слишком молодой женщины. – И всё же ты не совсем права. Свобода – великий дар, и чем выше человек поднимается по лестнице, ведущей к совершенству, тем большей свободой он обладает. Чем больше у человека свободы, тем больше на нём лежит ответственности. На высших сановниках лежит такой груз ответственности, что нести его можно, лишь обладая полной свободой, которая обусловлена степенью доверия Государя. Если каждый из вас выдержит все испытания и убедит нас в том, что глубина вашей искренности беспредельна и ваша преданность не знает границ, вы получите силу и власть, большую, чем имеют принцы крови, советники Двора и даже Праведные Судьи. Вы станете самым могучим оружием империи, карающим мечом, который Солнце Поднебесной держит в левой руке на страх внутренним и внешним врагам. А теперь каждый из вас должен решить, сможет ли он принять на себя ответственность, которая требует абсолютной свободы выполнять непреклонную волю народа и Государя. – Дай-ван неспешно развернулся и проследовал по алой ковровой дорожке к высокой двери, украшенной резными драконами, покрытыми позолотой, украшенными рубинами,