горячая штучка, да, Медвед? – Она не только отказывается играть роль внимательной подружки, она отталкивает парня от себя так, как будто он ей до лешего осточертел, шипя рассерженной кошкой. Снятая куртка летит темноволосому в лицо, обнажая слишком открытые для прохладного вечера стройные плечи и неожиданно нежные, как для такой порывистой девчонки, руки. – Да пошел ты…
Его виновато-растерянное «Та-ань!», и мое внезапно-запоздалое вслед Коломбине: «Подожди!», наткнувшееся на ядовито-едкое, приправленное недвусмысленным жестом:
– И ты тоже, милый. Оба – пошли к черту!
И твердым шагом к клубу. Туда, где выпивка и веселье.
– Эй, Макс! Пропусти ее! – охранник выполняет команду безукоризненно, но девчонка решает за себя сама. И новый «фак!», как удар ниже пояса.
– Впечатляет. – Я все еще улыбаюсь, раскуривая сигарету, сплевывая горькую слюну в сторону темноволосого, явно озадаченного поведением подруги. – Похоже, парень, – замечаю контрольным в голову, – тебе стоит поискать для своего дружка в штанах новую горячую штучку. Твоя девчонка к нему явно поостыла.
Малыш-не-пошла-бы-ты-куда-погулять звонко смеется, и парень Коломбины срывается с тормозов, оказавшись отнюдь не робкого десятка.
– Закрой рот, ты, урод! – метнувшись ко мне, сцеживает сквозь зубы, встряхивая меня за грудки. – Не зря ты мне сразу не понравился! Что у тебя было с ней, а, Бампер? Какого хера ты лезешь к Таньке с приветами? Что за фигня с намеками, мать твою?!
Как много вопросов. Не уверен, что хочу отвечать. Вместо ответа мне приходится прижать парня спиной к стене клуба, протащив на себе несколько метров, напугав, вскрикнувших в унисон от нашей внезапной потасовки, девчонок.
– Какие намеки, спортсмен? Обижаешь! Тебе ясно дали понять: не твое дело. Довольствуйся, или иди нахрен, пока я тебе подробнее не разжевал! Очень меня злит твоя унылая рожа!
– Эй, ребята! Вы чего? – нас разнимают шестеро рук, оставляя тяжело дышать, глядя друг на друга.
– Медвед, какого черта? Мозгами тронулся? Это же Бампер! Дело решил завалить? Нахрена тогда ехали?
– Да хоть задний привод! Мне похер! Хочет мужской разговор – он его получит! Я тоже люблю разжевывать непонятливым.
– Ой, нарвешься, пацан…
– Витек, ты рехнулся? – тормозит меня Стас, толкая в плечо. – Что с тобой? Завелся вполоборота не пойми с чего. Не хочешь иметь дело с парнями – так и скажи! Я им вмиг растолкую расклад. Зачем с пустого-то наезжать? Ты же сам попер, я свидетель!
– Стас-с…
– Что?
– Не пошел бы ты…
– Взаимно! – невозмутимо отрезает друг. – И тебе, Витек, дальней прогулки! Что с девчонкой? – оглядывается на оставшуюся в одиночестве подругу малыш-ты-все-еще-здесь? Растерянно теребящую в руке дамскую сумочку.
– Впусти в клуб, а там – свободна. Этих, – киваю головой в сторону набычившейся троицы, – запустишь, как только поостынут. Пусть пока проветрятся. Если не передумают, разговор о деле останется в силе.