глуши?
– Я не понимаю, о чём ты? – процедила сквозь зубы. Мне не терпелось пустить свою ненависть в дело, но я не знала, как.
– Мара! – закричал он. – Вот ты кто такая, тварь! Я убью тебя, мразь!
Где-то на заднем фоне закричала Стася, её крик смешался с воплем мужчины, бросившегося на меня. Я не успела ничего понять, тело отреагировало за меня. За несколько секунд до нападения, выбрасывая хлыст, приседаю, выпад ножа идёт над головой, он не успевает отреагировать, заваливаясь вперёд. Перехватываю запястье, выворачивая, из его руки выпадает нож, ловлю в полёте и наношу контрудар – прямо в высившийся надо мной живот. Не знаю, как мне это удалось: провожу линию до груди, окропляя своё лицо сначала кровью, затем внутренностями.
Он падает на меня, погребая своей массой. Из его рта доносится едва слышимое бульканье.
– Мэлоу! – кричит Стася, подбегая ко мне. – Мэл!
Мне удаётся спихнуть с себя мужское тело. Меня душат рыдания, задыхаюсь в них. Рядом рвёт Стасю, её плечи сотрясаются, в голове она вновь переживает случившееся. Мне не легче. Я только что убила человека. Ори точно не будет рад.
***
– Ты убила его. Боже, зачем ты убила его? – прислонившись к стене, опустошённая с остекленевшими глазами, шепчет она.
Сижу напротив, а между нами труп. Не знаю, сколько прошло времени, желания двигаться и что-то делать прошло. Исчезла ярость, ненависть, в голове бьётся вопрос: что со мной было? Почему так поступила? Как смогла убить матёрого наёмника? Прижимала колени к груди, неотрывно смотря на тело.
– У меня не было выбора, – тихо ответила я. – Стася, он чуть не изнасиловал тебя. Он хотел убить меня!
– Что теперь будет? – подруга была на грани истерики, по её глазам было видно, что она не может с этим справиться.
– Ничего, – ответила, покачав головой. – Я позову Ори, он вызовет охрану и тело унесут. Никто не осудит, Стась.
– Боже-боже, что же скажет мама! – девушка прижала руки к своим ушам, зажмурившись.
Поднявшись, подошла к ней, присела рядом и прикоснулась к её шелковистым волосам.
– Всё будет хорошо, вот увидишь! – зашептала на ухо тёплые, успокаивающие слова. – Никто не осудит, никто и слова не скажет, милая! Ты ни в чём не виновата, слышишь? Не вини себя!
– Почему я тебя не послушала, – зарыдала она, а затем, не обращая внимания на высохшую кровь, прижалась ко мне, её тело билось в судорогах – откат от произошедшего.
– Анастасия, Стася, Стасенька, успокойся, родная, милая моя, не надо плакать, он ничего не успел сделать, понимаешь? Он мёртв!
Подруга не сразу затихла, потребовалось время, прежде чем она успокоилась. Когда истерика схлынула, девушка моментально уснула. Оставив её, спустилась вниз по деревянной лестнице. Ополоснув стянувшееся от крови лицо в резервуаре с водой для лошадей, стащила через голову платье и ещё раз ополоснула грудь и лицо. После этого переоделась в костюм для верховой езды, хранившейся в небольшой коморке в уголке. Там висело маленькое зеркало, в котором отражалась