Вот гады. Не видать им готовых схем на экзамен. Впрочем, видать ли их мне, тоже пока вопрос. В школе с этим было проще. К тому же в школе был Пашок со своими…
– Рось, что-то случилось? – подплывает препод. – Вопросы? Что-то вы не продвинулись.
– Амм… – пытаюсь вылепить вопрос, но злость путает карты. – Нет, нет, всё замечательно. Мы просто это… исследуем методологию. Чтобы сразу хрясь – и на отлично. Спасибо, что посадили вдвоём. Мы тут просто как три мозга в одном!
Да, да, в одном. Не в двух. Хлопаю Андрея по плечу. Тот качается как несмазанный болванчик.
– Слышь, три мозга в нуле, ты знаешь, что делать? Рассыпать сухарь, а дальше? Что вообще за консоль, по какому каналу? Их же много.
Молчит Андрей. Даже ресницами не повёл.
– Понятно. Гырголвагыргын! Время идёт, а у нас ещё конь не валялся. Мы что, тут одни такие кукылы?
Похоже на то. Две девицы на первых рядах в матчасти явно шарят, хотя массы у них больше не во лбу, а ниже, причём массы сугубо жировой. Помню их ещё со школы. Они уже подключились к сухарику и даже собрали какую-то фигурку, явно не на две строчки кода. Что-то длинное, цилиндрическое, с утолщением на конце. А вот особы, сидящие позади них, весьма симпатичные. Впрочем, по поводу их пола имеются куда большие сомнения. Ладно, а что там наши главные лодыри? Вот гады, тоже корпят. Зажмурились и наморщили лбы, не замечая, как смешно елозят по их лицам солнечные зайчики.
Да, на улице хорошо. Свежо и солнечно, не то что вчера. Решил быть прилежным, не посоветовавшись с пятой точкой, и зря. Копчик сползает к обрыву стула, но за обрывом ничего нет. Пустота. Скоро перестанет сползать. Верхние полусферы ещё будут задавать вопросы: «Зачем я здесь?», «Кто все эти люди?», но займутся не ответами, а чем-то другим, важным, полезным, исконно человеческим, восхождением по лестнице успеха в заоблачную асфиксию. И будет в конце надпись: «Турбослав Рось; окончил Первый Новоултарский Техникум. Красавчик, вектырь-жокей, дипломированный специалист, никто. Место на Цходе после сжатия: ноль. Спасибо за жизнь. Всегда ваш, Орден одминов».
Нет, надо браться за ум. Я вектыри сам освоил, неужели с этой чепухой не справлюсь?
– Ой, рассыпалось.
– Подожди, не трогай, дай разобраться.
– Красивый узор. Ты когда-нибудь встречал дверь?
– Подожди, котёнок, не мешай.
– А мне сегодня ночью не спалось. Всё думала… помнишь, как мы на той неделе на маяке…
– Тс-с-с… э-э, мы не были на маяке на той неделе.
– Не были. А я вот вспомнила. Стояла, смотрела в зеркало, и там ещё Рэм…
– Какой Рэм?! – белобрысый парень вздрагивает и зажимает подруге рот.
– М-м-м! П-ф-ф! Да не волнуйся ты, в норме ГЭ. Не веришь?
– На какой руке у меня пальцы? Отвечай!
– На левой и на правой. Доволен? Я же говорю, всё обошлось. Это я.
– Кто такой Рэм?
– Да, господи… Ромка, бывший мой. Забыл что ль? Ты ж его сам…
– Почему