Павел Васильевич. – Детки вы большие, забавы не детские. Хотелось бы полюбопытствовать, во-первых, как вы отдыхали, во-вторых, насколько поумнели. Так что давайте, не теряя времени, возьмемся за работу.
Класс послушно затих, задумался. Леська «улеглась» на стол, прикидывая, с чего начать. Для неё лето началось в апреле, когда родители уехали в командировку на полгода и представили ей квартиру в полное распоряжение. Родительские командировки случались и прежде, но всегда с ней оставалась бабушка, въедливая и дотошная.
Да и что было прежде? Прежде на неё заглядывались только мальчики из класса, теперь же она замечала любопытствующие глаза молодых людей постарше, недаром Леся носила гордое звание «самой красивой».
Прежде и родители были строги и придирчивы. Их волновали только Леськины оценки и порядок в комнате, теперь же они стали мягче и заискивающе умоляли не водить в квартиру мальчиков в их отсутствие, понимая, что присмотр бабушки, проживающей в другом конце города, малоэффективен.
Леся блаженствовала. Подруги завидовали, шутка ли – никто не зудит, полная свобода, да в придачу куча денег. Леся всячески поддерживала этот миф, хотя, по правде сказать, ей давно надоело каждый день приходить в пустую квартиру, пить чай с бутербродами и конфетами и дожидаться вечера с пультом в руках. Периодически прибегали поболтать девчонки. Сидя на диванчике, они, как правило, все разговоры сводили к одному и тому же: куда поступать в следующем году и что кому сказал Димка из соседнего класса. Хихикать с подружками и допоздна гулять было самым милым развлечением, пока судьба не преподнесла Лесе новую соседку по лестничной клетке.
Настю, для самых близких Нэт, нельзя было не заметить. Она была на два года старше Леси и, в хорошем смысле, не от мира сего. Высокий рост, длинные волосы, выкрашенные в цвет меди, огромные глаза, меняющие цвет от серого и небесного до зелёного в зависимости от погоды и готовность сорваться во все мыслимые и немыслимые мероприятия разительно отличали её от гламурного окружения манерных подруг и приятельниц Леси.
Настя быстро подключила Лесю к кругу своих увлечений, но Леся никак не поспевала за навязанным темпом – Насте непременно хотелось за день побывать везде. Она и рисовала, и читала какую-то паранормальную чепуху, и бегала на выставки, и успевала в бассейн, и обшивала клиентов.
Время от времени, мечтательно уставившись в потолок, Настя декламировала стихи или по памяти пересказывала «Войну и мир». Затем, резко переключившись, представляла, как поступит в Суриковский, и начинала показывать свои работы, которые готовила для отборочной комиссии. Рисунков требовалось немало, и Настя самозабвенно отдавала себя творчеству. Леся не понимала этой суматохи, хотя с удовольствием наблюдала за всеми Настиными действиями. Та взахлёб могла делиться планами на лето, на год, на жизнь, и Лесе начинало казаться, что по сравнению с соседкой она просто «варёная» и инфантильная….
Олеся очнулась от воспоминаний. В классе стояла тишина, время от времени нарушаемая довольным пыхтением