английский не соврала – учила, а слово «свободно» решила заменить на «и французский». Сомнения были, но не терзали. Если люди пишут про чувство юмора – значит, договориться с ними можно. Она позвонила через неделю и ей назначили собеседование уже на сегодня.
Костюм, очки и туфли с минимально достаточным каблуком. Секретарь посмотрела на нее внимательно. На груди у секретаря было написано «Маша».
– Достаточно представительно? – спросила Аня у Маши.
– Вполне, Глеб Борисович готов Вас принять.
На двери была табличка «Финансовый директор». Ане стало понятно, кто будет ее начальником при определенном стечении обстоятельств.
Глебу Борисовичу Вышанскому было около сорока или чуть за сорок. Холеный, лощеный. Лицо непроницаемо. Очки пищали от стрижки. Стрижка млела от парфюма. Галстук балдел сам от себя. Костюм тихо постанывал от помещенного в него идеально накачанного тела. А ботинки, если бы не были плотно поставлены на землю, то воспарили бы, аки сандалии греческого бога. Да что там! Лучше бы воспарили, конечно. Хозяин всего этого разрешал всему и всем вокруг обожать его и пищать от восторга. Только тихо.
– Расскажите о себе, – перед ним была какая-то таблица, и он что-то отмечал в ней галочками.
Аня не успела еще сказать ни слова. Она только делала первые шаги к столу, а он уже поставил несколько галочек.
– Скажите, а чувство юмора – это ключевая компетенция для кандидата на должность маркетолога в Вашу компанию?
Он поднял на нее глаза, в них читалось: «Чиво-чиво-чиво?» И даже бровь была приподнята. Левая. Правда, только в его взгляде.
– Адекватное чувство юмора, если мне не изменяет память – именно об этом шла речь, – он что-то опять пометил в таблице.
– Адекватное чему? Извините, но это важно уточнить на берегу.
– Скорее, кому, – он не стал опускать глаза и наблюдал за Аниной реакцией.
– Хорошо, адекватное кому – скажите, пожалуйста.
– Вы аналитиком, кажется, трудились?
– Трудилась.
– Если столь полезная привычка не утрачена, то ответ Вам получить не сложно.
– У Вас это тоже ключевая компетенция?
Глеб Борисович молчал. Секунд двадцать. Потом сказал:
– Спасибо. Вам позвонят и сообщат о результатах собеседования в течение трех дней.
Аня встала и пошла к выходу:
– Спасибо и всего доброго, Глеб Борисович.
Закрыв дверь, она, наконец, начала дышать. Шаги до стола секретаря Маши были очень трудными, будто идешь по снежной целине. А снега выпало по пояс. Попросила у нее воды.
– Может, кофе? – Маша говорила с Аней уже как с подружкой.
– Нет, воды! Что это было, Маша? – Аня не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Сочувствую. Это обычная история! Я сама боюсь с ним общаться. А что он тебе сказал? – Маша принесла воду.
– Спасибо, – Аня выпила залпом стакан