прививки от гриппа. Плохой выбор. Отец заерзал в кресле и вздохнул. Я стала придумывать другой вариант ответа, но поняла, что любой прозвучит не к месту.
Миссис Коллинз перелистывала мои бумаги.
– Ты продемонстрировала невероятные способности в гуманитарных науках, особенно в рисовании. Я не предлагаю тебе отказаться от всех курсов по бизнесу, но ты могла бы поменять один из них на занятия по изобразительному искусству.
– Нет! – рявкнул папа. Он так сильно наклонился вперед, что почти встал на носки. – Эхо не будет ходить ни на какие занятия по изобразительному искусству, вам ясно?
Мой отец являл собой странную комбинацию инструктора по строевой подготовке и белого кролика[6] из известной сказки: он всегда спешил на какие-то важные встречи и любил всеми командовать.
Надо отдать должное миссис Коллинз: она даже не дрогнула, хотя и отступила.
– Предельно.
– Ну, раз уж мы во всем разобрались… – Эшли подвинулась на край кресла, намереваясь встать. – Я случайно перепутала даты и записалась сегодня на УЗИ. Мы сможем узнать пол ребенка.
– Миссис Эмерсон, расписание Эхо – не причина сегодняшней встречи, но я пойму, если вам нужно уйти.
Психолог достала из верхнего ящичка бланк документа, а Эшли, смутившись и покраснев, откинулась на спинку кресла. За прошедшие два года мне уже не раз доводилось видеть такие бумаги – Службе по защите детей нравилось уничтожать леса.
Миссис Коллинз читала письмо, а я втайне мечтала неожиданно воспламениться. Мы с папой сгорбились каждый в своем кресле. Ничто так не доставляет удовольствие, как групповая терапия!
Ожидая, пока терапевт закончит изучать бумагу, я принялась разглядывать то, что было наставлено и навалено поверх ее стола. Вот фотография миссис Коллинз с каким-то мужчиной, возможно, ее мужем, возле компьютера устроилась мягкая игрушечная лягушка, а в углу стола свернулась голубая лента наподобие тех, что получают за победу в конкурсе. И я почему-то заволновалась. Гм… странно.
Миссис Коллинз пробила документ дыроколом и подшила в мою и без того толстую папку.
– Ну вот. Теперь я официально твой терапевт.
Когда она замолчала, я оторвала взгляд от ленты и посмотрела на женщину. Психолог внимательно следила за мной.
– Милая ленточка, не так ли, Эхо?
Папа кашлянул и одарил миссис Коллинз убийственным взглядом. Ладно, это была странная реакция. С другой стороны, его раздражал уже сам факт того, что приходится торчать здесь. Я опять покосилась на ленту. Почему она кажется такой знакомой?
– Наверное.
Взгляд психолога остановился на цепочке с армейским жетоном у меня на шее, которую я машинально теребила.
– Сочувствую вашей утрате. В каких войсках он служил?
Ну, супер! У папы будет гребаный сердечный приступ. Он всего лишь семьдесят пять раз сказал, что армейские жетоны Эйриса должны оставаться в коробке под моей кроватью, но сегодня они были мне нужны: новый терапевт, годовщина смерти брата (прошло два года) и мой первый день