налился пунцовой краской и ткнул пальцем в визу ученого совета, которая была почему-то обведена красной линией, а рядом нахальной дугой изогнулся знак вопроса.
– Кто это сделал?!
Лицо Алека Савельевича стало сухим и отстраненным.
– Борис Васильевич Черкасов. Ваш заместитель по режиму.
Игрушки
Алек видел, что Рунге растерялся. Он, конечно же, имел право отменить любое решение своего зама, даже по режиму. Но, с другой стороны, он определенно побаивался, и даже не столько прямой ссоры, сколько возможных последствий жалобы Черкасова своим «другим» начальникам. Слово «Лубянка» никогда академику не нравилось.
«Пора», – понял Кантарович и аккуратно пришел на помощь.
– Насколько я понял из нашей беседы, Черкасов не против указанных публикаций в целом…
– Правда? – взгляд ректора вспыхнул явной надеждой на благополучное разрешение назревающего конфликта.
– Да-да. Он сказал, что очень прислушивается к вашему мнению и уважает решение ученого совета, – безбожно врал Алек.
Старый академик залился краской и удовлетворенно причмокнул.
– Это хорошо. Правильно.
Алек убедился, что ничего более сказано не будет, и перешел к решающей фазе своего плана.
– Но он, как и всякий не специалист, не совсем понимает отдельные значения и термины. И тем более не знает, по сути, многих работ.
Алек подтащил картонную папку к себе и ткнул пальцем в густо перечеркнутую красным строку.
– Например, учебник Смирнова 1972 года и ваш труд «Охлаждение ракетных двигателей» 1981-го…
Академик презрительно фыркнул.
– Откуда он их может помнить? Он тогда еще под стол пешком ходил! Мальчишка.
Алек замер: пока все шло, как надо. А Рунге тем временем сделал большой глоток чая и вытер бородку, на которую попали капли.
– Я уверен, что Черкасов и не видел ни одной из моих работ, – подытожил академик, – а тем более работ Смирнова.
– Мне тоже так кажется, – кивнул Алек. – А между тем сейчас на наше издательство выходят западные корпорации по производству бытовой и спасательной техники и детских игрушек.
– Игрушек? – вскинул брови Рунге; он явно был возмущен таким занижением значения его научных работ.
Алек замахал руками.
– Нет-нет! Вы не думайте, Илья Иосифович. Это не просто игрушки. Даже совсем не игрушки. Представьте себе настоящий военный корабль, подводную лодку, самолет вертикального взлета, крылатую ракету…
Академик насупился.
– Ну, и?..
– Так вот, все это в масштабе один к ста. Или один к пятидесяти. И даже один к двадцати. Все эти модели реально строятся в этих, с позволения сказать, «игрушечных корпорациях». Они да-а-алеко не игрушечные. И главное! Дают не игрушечные деньги.
Услышав слово «деньги», академик оживился.
– Хм. Весьма, весьма любопытно. Значит, говорите, масштабные действующие модели? Любопытно.
Рунге