из-за горизонта мы увидели плантацию.
Плантация была огромная, здесь пахло резким сладким ароматом ананаса и зеленой травы. К такому аромату было сложно привыкнуть, так как на такой чистой, красивой, девственной природе мы бываем очень редко и обычно работа продолжается три дня. Из которых два дня мы работаем на плантациях, далее нас отправляют на одну ночь домой, чтобы поесть и запастись водой и уже на третий день вновь отсылают на плантацию. Вообще работать здесь было довольно интересно, хоть голодно и изнурено. На природе мы отчищали свои легкие и наполнялись гармонией и красотой природы.
На пригорке виднелись три домика, и каждый из них был точно больше того, что на клубничной плантации. Внезапно из-за плеч Доминика я увидела еще кучу других работников. В этот момент я обомлела и оцепенела на месте. Жгучее солнце вышло из-за облаков. Его тепло напекало, и от того начинало поташнивать. От холодного ветра мурашки появлялись по всему телу, и все внутри пронзало словно кинжалом. Безысходность… ужас, боль. А ведь было столько надежд. Фидель повернулся на меня, и я поняла, что план провален. Всех мы не в силах взять. Все кончено…
Глава 16
Все силы ушли от меня. Повсюду были незнакомые люди. Их было примерно с полсотни. Кустосы, как обычно, ушли охранять границы плантации. Рядом со мной находилась только Элли, Фидель и Доминик. Я видела грусть в глазах Элли и Фиделя. Только лишь Доминик был счастлив, как обычно. Думаю, если бы он знал о плане, то тоже был бы расстроен. Анерис и Сирена находились в пятидесяти метрах от нас, и уже который час трудились, не поднимая головы. Сирена, по своему обыкновению втыкала маленькую лопатку в сухую землю с трещинами с такой силой, что распущенные блестящие волосы сотрясались от ударов. Лицо ее было невозмутимо, и в глазах горел огонек ярости, и, казалось, она была готова убить всех людей на плантации этой самой лопатой. Анерис находилась недалеко от сестры и с любовным взглядом и плавными, легкими движениями приглаживала землю. Со взглядом матери, которая узнала об успехах ребенка, она аккуратно срывала большие колючие плоды ананаса и, заметив мой взгляд, исподлобья посмотрела на меня. На ее маленьком лбу появилась морщинка от беспокойства, и указательными пальцами она приподняла уголки своих губ и без того растянутых в спокойную улыбку, приказав мне улыбаться. Доминик весело хохоча, насвистывал себе под нос мелодию, которая казалась мне отдаленно знакомой и его глаза светло-голубого оттенка сияли радостью. На чуть пухлых щеках парня выступили милые ямочки, от которых его лицо приобрело мальчишеские черты.
Но Фидель был задумчив и угрюм. В его огненных глазах бушевал пожар, лицо было напряжено, от злости он стиснул зубы и нехотя копошился в земле, а несколькими минутами позже приблизился ко мне поближе, нагнулся, делая вид, что срывает ананас и прошептал в самое ухо:
– Что мы будем делать?
– Все кончено, Фидель… – ответила я и подняла на него глаза. На его