показался свежим, и я решила не огорчать студентку, зарабатывавшую на рекламе. Наверное, ей платят процент от выручки.
– И стоит недорого, – выдвинула конечный аргумент промоутер, – всего шестьдесят девять рублей килограмм. Вон немецкий аналог лежит по сто сорок.
– Давайте филе грудки, – решилась я, – хоть и не люблю продукты в панировке, но один раз-то можно.
– Потом еще придете, хотите совет?
– Ну?
– Смотрите не перепутайте, мы называемся «Золотой петушок».
– Поняла уже.
– А еще есть «Бодрая курица», ее не берите, там одна химия.
Я улыбнулась, курица – она и есть курица, две ноги, крылья и спинка. Хотя справедливости ради следует заметить, что наши цыплята нравятся мне намного больше, чем холестериновые окорочка, прибывающие из Америки.
Дома я незамедлительно бросила маленькие кусочки на сковородку. Пришлось признать, девушка не обманула, ужин приготовился через десять минут.
Крайне обрадованная тем, что мне не придется припасть к плите на целый час, я пошла в ванную, умылась, натянула уютный халатик, вернулась на кухню и обнаружила там пустую сковородку и весьма довольного Ленинида.
– Вкусно ты, доча, готовить стала, – одобрил папенька, щурясь, словно греющийся на солнце сытый кот.
– Ты съел наш ужин, – налетела я на Ленинида, – никому не оставил.
– Да? – изумился папенька. – Прям не заметил. Ам, ам, и готово. А чего там есть-то? Само проскочило!
Я уставилась на крошки панировки, сиротливо маячившие на тарелке. Да, похоже, у «Золотого петушка» есть один изъян: его изделия слишком вкусные и потому станут моментально исчезать.
Теперь вопрос: окажись Ленинид в супермаркете, стал бы он пробовать «рекламные кусочки»? Конечно же, нет, и никогда бы не узнал про «Золотого петушка».
Ей-богу, мужчины из-за своей глупой упертости и нежелания узнать новое многое теряют!..
– Вон черпак, – сказал Сеня и тоже заглянул в шкаф.
– Осторожней, – предостерегла я, – не опирайтесь на полку, она еле висит, там крепление расшаталось.
– Ну бабы, – пропыхтел Сеня, всем своим немалым весом наваливаясь на полку, – им бы только над людьми верховодить! Лучше бы бардак тут разобрали, черт ногу сломит! Банки, пакетики, склянки, где щипцы, а?
– Ты полез туда, где мы храним бакалею, – начала было я, но Ленинид мгновенно перебил меня:
– А, вот, нашел!
Поднявшись на цыпочки, папашка оперся о Сеню и протянул руку в глубь шкафчика, и в ту же секунду тот с оглушительным грохотом рухнул вниз.
Сеня заорал, я завизжала, два незнакомых мужика, спокойно ожидавшие, когда хозяева разберутся с креветками, вскочили на ноги. Из коридора послышался топот, и в кухню в сопровождении хихикающих подружек влетела Кристя.
– Папа, – заорала она, – ты жив?
– Вроде, – прокряхтел засыпанный с ног до головы мукой и сахаром Сеня.
Примчавшаяся на крик Томочка сунула мне пускающего пузыри Никитку и бросилась к Лениниду.
– Господи, его задавило!
Я прижала к себе