Виктор Бирюков

Две повести о войне


Скачать книгу

из банки, какая есть, откладывая весь жир, смешиваем с водой, предварительно проварив в ней молоденькие грибы и крапиву, удаляем их, получаем идеальный питательный бульон. Можно размочить и сильно размять маленький кусочек черного сухаря без корочки. Молодец! Похвалила сама себя Маша.

      Похвалила и горестно задумалась. Банки тушенки – ее НЗ. Последний резерв. Рассчитывала использовать его, когда станет совсем невмоготу. Господи, как не хотелось ей вскрывать консервы! Если бы она была одна, как-нибудь вывернулась бы. Но все предназначалось для сына. Она сыта – есть молоко, она голодна – мало молока. Имеет ли она право рисковать благополучием своего ребенка ради жизни или здоровья чужого, совсем незнакомого человека? Дядя Петя наказывал ей, чтобы она ни с кем и ничем не делилась. Боже, подскажи, что делать? Терзалась, а сама машинально крошила в воду грибы и крапиву, поставила на огонь, вскрыла консервную банку, словом, приготовила все точно по рецепту, сочиненному ею накануне. Выждав еще время, вытащив из кастрюльки все твердые фракции и съев их, налила супчик в кружку и подошла к Николаю. Поставив кружку подальше от себя, схватила его сзади под мышки, подтащила к стоявшей рядом березе и прислонила к стволу. Не доверяя его рукам, сама крепко держа кружку, опустилась на колени и поднесла к его рту. Он сразу же сделал жадный, крупный глоток. Маша отстранила кружку и строго сказала:

      – Только мелкими глотками и делай вид, что ты что-то жуешь. Глоток и жуешь, потом окончательно глотаешь. Давай по-новому.

      Выпив содержимое кружки, старший лейтенант запрокинул голову, упершись затылком о ствол березы, и заплакал. Маша погладила по его грязной всклокоченной голове, постояла еще немного вот так на коленях, потом отошла к костру. Ее ожидала гора дел – вымыть посуду, замочить горох, сходить на старое место за детским бельем, развешанным сушиться, постирать бинты, снятые с ран, постирать, тоже с мылом, его портянки, не забыть вырыть ямку для вскрытой банки с тушенкой – ее главного лекарства для красного командира, чтобы какое-нибудь мелкое зверье не сожрало ночью, и обязательно накрыть это место одеялом. Перед сном надо ему вымыть ноги, затащить в шалаш, накрыть вход лапником. Мать честная! Сколько дел! И выполнив намеченное, перед сном бросив в костер побольше хворосту, напялив на себя все теплое, придвинув к себе Мишку, укрывшись второй половинкой одеяла, мгновенно заснула.

      …Проснулась она от какого-то далекого, очень далекого шума. Шума, похожего на тракторный. Он приближался и превращался в гул, сплошной машинный гул. Становилось ясно, что двигается колонна танков или грузовиков. Вот они совсем недалеко, наверно, в километре. Потом грохот стал уменьшаться, удаляться и исчез. Значит, где-то здесь рядом дорога. Место опасное.

      Маша потянулась, взглянула на небо. Оно было светлым-светлым. Похоже, солнце взошло давно, но еще прячется за верхушками деревьев. Вот это поспала! И только сейчас вспомнила о сыне. Ба! Да он не разбудил ее