и она с сожалением проговорила:
– Я хотела сделать как лучше. Но если нельзя, значит не судьба. Все! Нам пора спать.
Офицеры ушли. Пока заводилась машина, Алехин, сидя в кабинке, успел заметить, как погас свет в окне наверху, лишь бледный силуэт долго еще оставался видимым в темном проеме. На душе его стало пусто и противно, он ненавидел себя.
Ни о последнем разговоре с Марион, ни о силуэте за стеклом окна, он с капитаном не делился.
Через четверть часа, офицеры, оставив машину в парке, шагали в темноте в сторону скучившихся казарм. Лейтенант шел и проклинал себя за нерешительность, сопоставимую с трусостью. В наказание за это, вместо хорошей спальни с красивой женщиной, его ждала железная кровать в солдатской казарме. Что тут поделаешь? Каждому – свое.
Ноннка
Мы снова встретились с тобой…
Но как мы оба изменились!
Года унылой чередой
От нас невидимо сокрылись.
Ищу в глазах твоих огня,
Ищу в душе своей волненья.
Ах! Как тебя, так и меня
Убило жизни тяготенье!
М.Ю.Лермонтов.
Поезд вырвался из леса и тут же за окнами вагона побежали стальные фермы железнодорожного моста через небольшую реку Кокшагу. Неведомая сила сдавила сердце Алексея. Упершись лбом в стекло, он смотрел, как за окном замелькали придорожные постройки. Он хотел видеть все, что происходило за окнами поезда. Здесь, на родине, его не было двадцать пять лет. Поезд стал сбавлять ход, запели, завизжали тормоза, за стеклом появилась платформа и люди на ней. Захлопали двери вагонов, и движение поезда прекратилось. Чтобы не толкаться на выходе, Алексей переждал бум и вышел на платформу из вагона последним.
Он с удовольствием обошел все здание вокзала, разглядывая его снаружи, посмотрел и внутри, все успело измениться за эти годы. Сейчас вокзал выглядел умытым и ухоженным, но архитектура здания изменений не претерпела.
Не будучи обремененным большим багажом, в его руках была лишь дорожная сумка средних размеров, Алексей решил пройтись от вокзала до центральной площади пешком. Сумка с широким ремнем на плече обузой не была, он шел уверенной походкой, разглядывая все подряд, что встречалось на его пути. Все так знакомо, что кажется родным, только слегка забытым. Пройдя по улице, название которой непременно должно было быть связано с космосом, поскольку в самом ее начале находилась скульптурная группа, изображающая человека в невесомости, он незаметно вышел на площадь с драматическим театром на ее северной стороне. Постояв немного на углу этой площади, он повернул в сторону городского базара, но, не доходя до него, остановил проходящую мимо машину такси, в которой уже сидела полненькая темноволосая, но голубоглазая женщина, примерно ровесница ему, Алексею. Таксист уточнил, куда нужно Алексею и, попросив разрешения у женщины взять попутного пассажира, махнул ему головой, указав на свободные