из ее квартиры, но та не дала ей шанса.
– Лева ваш сын.
Нож вывалился из рук. Звук падения был просто оглушающим. Пауза. Как в плохом кинофильме. Женя в один момент оказалась в глухом тумане, откуда до нее доносились слова, произнесенные каким-то чужим голосом. В самом деле, не могла же она говорить так глухо и хрипло.
– Что? – спросил этот чужой голос.
– Вот, возьмите, – женщина протягивала ей потрепанный документ. – Вы ведь Лисицына Евгения Александровна?
– Допустим, – Женя с трудом ответила на простой вопрос. О том, чтобы протянуть руку и взять бумажку, и речи быть не могло. Силы все разом ее покинули.
– 18 мая 2007 года в восемь часов двадцать две минуты вы родили здорового мальчика, от которого сразу же отказались. Ребенка отдали в дом малютки. Его директором была родная сестра моего мужа. Бывшего мужа. На тот момент мы уже десять лет как пытались завести ребенка и у нас ничего не получалось. Она предложила усыновить здорового младенца. Знаете, я ведь об этом даже и не думала. Просто оказалась в тот день у нее на работе, отвозила какую-то вещь, а она меня позвала и протягивает кулечек этот. Я на руки как-то его схватила, автоматически, а потом посмотрела в глаза. А они такие серьезные, серые. Совсем как у вас. И все, поняла, что пропала, – Вера неожиданно улыбнулась сквозь слезы. – Мы его домой и забрали через несколько месяцев. А муж ушел, спустя год, от него какая-то другая женщина забеременела, и мы с Левушкой остались одни. Но я не жалела, он лучший сын в мире, мой ангел и мое счастье…
Женя подскочила к Вере. С неизвестно откуда взявшейся силой схватила ее за руку и, не обращая внимания на недопитый чай, потянула к выходу.
– Убирайтесь, убирайтесь немедленно и больше никогда сюда не приходите, – Женя повысила голос, чего с ней не происходило очень давно, и почувствовала, что сейчас сама разревется. Прошлое нахлынуло и угрожало затопить с головой.
– Послушайте, я не вру, вот же документ, – Вера неловко пыталась сунуть Жене в руки потрепанную бумажку, но та избегала даже соприкосновения с ней, словно та могла передать ей неизлечимую болезнь.
– Убирайтесь вместе со своим чертовым документом! Я не знаю, кто все это устроил, но он за это заплатит, – Женя уже не сдерживала эмоций и громко кричала. Благо звукоизоляция в доме была выше всяких похвал. Она дотащила Веру до двери. Не давая ей возможности обуться и держа за руку, открыла замки и вытолкнула женщину на лестничную клетку.
– Убирайтесь, – еще раз прошипела Женя.
В отличие от растрепанной и совершенно потерявшей самообладание Жени, Вера вдруг стала спокойной и собранной. Она положила бумагу в сумочку и посмотрела Жене прямо в глаза.
– Ваш сын умирает, – спокойно сказала Вера.
– У меня нет сына, – отрезала Женя и прислонилась к косяку.
– Есть. Он сейчас лежит в больнице, и жить ему осталось полгода. Если вы его не спасете.
Женя закрыла глаза. Собралась с силами и сказала то, чего никогда не произносила с той