убедить Рика поменьше заниматься сексом, не объясняя почему. Сказать ему, что после любовных объятий меня посещают кошмары, я не могла.
Тогда я придумала нечто иное. Когда подошли сроки и стало ясно, что я не беременна, я предложила Рику испытать стратегический подход. Я вооружилась всевозможной научной аргументацией, использовала несколько технических терминов и старалась сохранять полную непринужденность. Рик был разочарован, но отступил с достоинством.
– Ты в этих делах лучше моего разбираешься, – сказал он. – Я что? Всего лишь ружье, взятое напрокат. Так что командуй.
К сожалению, хотя сон стал являться реже, свое черное дело он сделал: я с трудом засыпала, случалось, ночами не могла сомкнуть глаз, ощущая неясную тревогу, ожидая появления голубого и думая, что в любой момент оно может вернуться, совершенно независимо от секса.
Как-то ночью – а ночь это была стратегическая – Рик принялся целовать меня, как обычно, начиная с плеч и постепенно опускаясь вниз, и вдруг остановился. Я почувствовала, что губы его застыли на сгибе руки. Я ждала продолжения, но его не последовало.
– Элла, посмотри, – заговорил он наконец.
Я открыла глаза и, проследив за его взглядом, отдернула руку.
– А-а, это, – просто сказала я и принялась изучать выступившие на коже красные чешуйки.
– Это что?
– Псориаз. Он у меня уже был, в тринадцать лет, когда родители только что развелись.
Рик вгляделся в кружок покрасневшей кожи и, перегнувшись, поцеловал меня в закрытые глаза.
Открыв их, я успела уловить мелькнувшую в его взгляде брезгливость. Впрочем, он тут же взял себя в руки и улыбнулся как ни в чем не бывало.
Всю следующую неделю я беспомощно наблюдала, как пятно увеличивается, а затем распространяется на другую руку и оба локтя. Вскоре краснота перекинется на лодыжки и икры.
По настоянию Рика я пошла к врачу. Он был юн, резок и избегал выражений, которыми любят пользоваться американские врачи для успокоения пациента. Чтобы понять его стремительную речь, мне приходилось напрягаться.
– Раньше у вас это было? – спросил он, рассматривая мои руки.
– Да, в отрочестве.
– А с тех пор?
– Нет.
– Вы во Франции давно?
– Шесть недель.
– И надолго приехали?
– Наверное, на несколько лет. Мой муж работает в строительной фирме в Тулузе.
– Дети у вас есть?
– Нет. Пока нет. – Я покраснела.
«Возьми себя в руки, Элла, – прикрикнула я на себя. – Тебе двадцать восемь, пора бы перестать смущаться по такому поводу».
– Работаете?
– Нет. Сейчас нет. В Соединенных Штатах работала. Акушеркой.
У него округлились глаза.
Une sage-femme?[6] И собираетесь практиковать во Франции?
– Вообще-то хотела бы, но пока еще не получила разрешения на работу. К тому же у вас другая система, так что для