где Рона протекает?
Жан Поль, взглянув на меня, извлек из пиджака ручку и быстро набросал на салфетке контур Франции. Он показался мне похожим на коровью голову: восточная и западная оконечности – уши, северная – щетка волос между ушами, граница с Испанией – квадратная морда. Точками он обозначил Париж, Тулузу, Лион, Марсель и Монпелье, волнистыми линиями, расходящимися по вертикали и горизонтали, – Рону и Тарн. Подумав немного, он добавил еще одну точку – у Тарна, справа от Тулузы. Это – Лиль-сюр-Тарн. И наконец нарисовал кружок на левой щеке коровы, непосредственно над Ривьерой.
– Вот это и есть провинция Севен.
– Иными словами, предки мои жили совсем близко?
– Отсюда до Севена по меньшей мере двести километров, – присвистнул Жан Поль. – Вы считаете, что это близко?
– Для американца – да, – огрызнулась я, хоть совсем недавно пикировалась с отцом по тому же поводу. – Иные мои соотечественники на вечеринку ездят за сто миль. И в любом случае, согласитесь, это удивительное совпадение: в такой большой стране, как ваша, – я ткнула пальцем в коровью голову, – мои отдаленные предки, оказывается, жили неподалеку от места, где я живу сейчас.
– Удивительное совпадение, – повторил Жан Поль таким тоном, что я пожалела, что употребила именно этот эпитет.
– А раз это рядом, может, и разузнать про них будет не так трудно. – Я вспомнила, что мадам Сентье советовала мне заняться своей французской генеалогией, так, мол, легче освоюсь в новом окружении. – Можно было просто отправиться туда и… – Я оборвала себя на полуслове. И – что? Что именно я собираюсь там предпринять?
– Заметьте, ваш кузен пишет, что это всего лишь семейное предание, будто ваши родичи из тех мест. А точно никто ничего не знает. Ничего определенного.
Жан Поль откинулся на спинку стула, щелчком выбил из пачки сигарету и быстро чиркнул спичкой.
– К тому же о швейцарских предках вам теперь известно многое, даже семейное древо есть. Корни прослежены до тысяча пятьсот семьдесят шестого года, мало кто может похвастать такими знаниями. Неужели вам этого мало?
– Нет, но забавно было бы покопаться в старине. В архивы заглянуть, что-нибудь в этом роде. Словом, заняться исследованиями.
– В какие архивы, Элла Турнье? – удивленно спросил Жан Поль.
– Ну, где хранятся свидетельства о рождении. О смерти. О браках. И так далее.
– И где же вы собираетесь отыскать эти архивы?
– Понятия не имею, – пожала плечами я. – Это уж по вашей части. Вы же библиотекарь, не так ли?
– Ладно. – Похоже, ссылка на профессию убедила его. Он выпрямился на стуле. – Начать можно было бы с архивов Менда. Это центр департамента Лозер в Севене. Боюсь только, вы не вполне отдаете себе отчет в том, что такое исследование. С шестнадцатого века сохранилось не так уж много документов. В те времена официальным государственным записям не придавали такого значения, как после революции. Да, церковные книги велись, но во время религиозных войн большинство из них было уничтожено. Особенно это касается