до моей головы. Хотя надо отдать должное, они были близки к этому.
Что было дальше, я почти не помню, поскольку отправился по темным дорогам своего сознания, где и пребывал почти трое суток.
Это страшно, мой друг, нет, не то, что они со мною сделали. Страшно то состояние, в котором я находился. Та беспомощность, которая мной овладела. Я не мог встать без посторонней помощи, одеться… Да что там одеться, первое время я вообще ничего не мог самостоятельно.
Ты поехал в Талио, пообещав достать там какие-то чудо лекарства, но, честно говоря, не думаю, что ты мог предположить серьезность моего положения. Я тогда тоже не мог его правильно оценить. Наш старый эскулап заштопал меня как мог, но раны совсем не хотели заживать…
Не хочу об этом снова вспоминать, короче, действительность была гораздо хуже официальной версии, которая, надо отметить, была не очень-то и оптимистична. Короче, мне было ненамного лучше, когда от тебя прибыл гонец, да еще с таким подарком.
Когда сей малый протянул мне бурую жидкость и рассказал, кто ее мне передал, я выпил ее, почти не раздумывая, как только остался один. Знаешь, я особо никогда не верил в чудеса, но то, как я себя чувствовал на следующий день… Это сказка, так на самом деле не бывает. За неделю раны затянулись совсем, оставив на теле только замечательной красоты шрамы.
Наш эскулап стал ходить с заносчивым видом, приписывая моё чудесное выздоровление своим заслугам, чего, конечно, я стерпеть не смог и открыл тайну графине, единственно сказав, что сей эликсир я получил от тебя. Впрочем, я несильно и покривил против истины. Это привело ее в восторг, и теперь она носится с идеей сделать нас побратимами и официально ввести тебя в состав нашей семьи.
Я сообщаю тебе это пока неофициально, поскольку на самом деле это все держится в тайне, к тому же надо получить одобрение моего отца, который пока находится, как ты помнишь, с войсками. Графиня уже направила письмо отцу с просьбой разрешить провести инициацию в нашем святилище, и я нисколько не сомневаюсь в его согласии. Знаешь, на самом деле, я считаю она права, а отец редко отказывает ей в просьбах, на моем веку это было только один раз, когда она попросила его не уезжать на войну.
Со своей стороны, я прошу тебя дать свое согласие на это предложение, когда оно официально дойдет до тебя, если, конечно, по каким-то причинам это не идет в разрез твоим принципам.
Вот, собственно, и все мои дела. Сейчас я чувствую себя настолько же хорошо, как чувствовал себя до этого неприятного инцидента. Все-таки эта удивительная жидкость, – это что-то. Кстати об этом удивительном обстоятельстве.
Я, как ты уже заметил, терпеливо описал все мои злоключения, вместо того, чтобы нетерпеливо, как мне того хотелось, спросить, милый друг, каким образом ваши пути с этой замечательной женщиной пересеклись? Только не говори, что это дело случая, этого просто не может быть.
Я, как ты помнишь, уже давно ищу этот случай, чтобы преклонить