воздев глаза к потолку.
– У тебя просто какая-то патологическая страсть ко всему африканскому, – насмешливо выдала Жанна, побарабанив наманикюренными пальцами по стеклянному столу. – Наверное, ты заразилась этой страстью от своего мужа, профессора Кряквина…
– Может быть… – задумчиво протянула Катя.
– Интересно, эта инфекция передается воздушно-капельным путем или только половым?
– Фу, Жанна, ты просто невозможна! – На этот раз Катерина всерьез обиделась на подругу и вскочила из-за стола. – Между прочим, Жанночка, я тебе хотела одну очень важную вещь сказать, – бросила она через плечо, – именно тебя касающуюся, но раз ты так, то тебе же будет хуже!
– Жанна, ну ты ее действительно задразнила! – вполголоса проговорила Ирина, глядя в спину удаляющейся подруге. – Нельзя же так!
– Не волнуйся. – Жанна отмахнулась. – Ты думаешь, она уйдет? Да она просто пошла к стойке заказать себе еще пирожных!
Жанна оказалась совершенно права. Через минуту Катя вернулась к столу с тарелкой, на которой красовались кусок ежевичного флана и песочная корзиночка с клубникой и кусочками персика.
– Девочки, – жалобно сказала она, – не бросайте меня одну! Вот сейчас кофе выпьем и поедем снова в галерею. А то я утром даже не поглядела, что там осталось, на пепелище.
– Да не трави ты душу! – не выдержала Ирина. – Ведь так от переживаний и заболеть можно!
– Она нарочно на жалость бьет, – заметила Жанна, – чтобы мы ей эту кучу пирожных съесть позволили.
– Лучше быть толстой и здоровой, чем тощей и больной, – философски заметила Катя и в кои-то веки вышла победительницей в споре.
Уборщица в галерее «Арт Нуво» Марья Михайловна Вострикова была вне себя от ярости. Нынешний день не задался с самого начала. С утра она поругалась с невесткой из-за места в холодильнике. Эта коровища с вечера впихнула свою кастрюлю с супом, да так подвинула все продукты, что у Марьи Михайловны опрокинулась банка со сметаной. Сметана, ясное дело, вылилась на невесткину колбасу, и та устроила скандал. Конечно, сын встал на сторону невестки – очевидно, потому, что ему не досталось колбасы, а нормальный завтрак сготовить эта лентяйка не может – она, видите ли, опаздывает на работу.
Сам по себе скандал не слишком расстроил Марью Михайловну, собачиться с невесткой вошло уже в привычку, нечто вроде утренней зарядки, даже полезно для здоровья, бодрит. Огорчало лишь то, что в этот раз невестка сумела оставить за собой последнее слово.
«Мало того что утром житья не даете, – заявила эта нахалка, – так еще и суп из-за вашего характера все время прокисает!»
И дверью напоследок хлопнула, и каблучищами своими по лестнице простучала, что твоя лошадь подковами. А пока Марья Михайловна собиралась с духом, чтобы высказать все, что у нее наболело, вся семья спешно испарилась – кто на работу, кто в школу.
Марья Михайловна пошла на работу неотомщенная, а как только увидела, что дверь в галерее на один замок закрыта, сразу поняла, что сторож проспал. Ему только дай