Мы к тебе не в гости, а по делу… Нам бы молока…
– За молоком? – Еще больше удивилась Лена.
– Нам бы только одну крыночку для раненого солдата! – умоляюще произнесла Анна.
Поправив косынку, хозяйка спустилась во двор по скрипучей лестнице. Глянув на Анну, она хотела было что-то сказать, но осеклась и с тяжелым сердцем направилась на задний двор, где в полумраке сарая стояла тощая корова – единственная кормилица всей семьи.
– Сейчас посмотрю, – обреченно сказала хозяйка. – Ну-ка дайте мне вашу посудину.
Взяв кувшин, Лена скрылась в сарае за прикрытой дверью. Анна уже представляла, как из вымени брызжет струя белой жидкости и, обрамленная пузырьками белой пенки, быстро наполняет кувшин. Она улыбнулась стоящему рядом мальчику и нетерпеливо глянула на прикрытую дверь. Через несколько минут из сарая вышла Лена с пустым кувшином и, отводя глаза, проговорила:
– Я бы рада, но… нет молока.
– Нет? – Учительница на мгновение онемела, но скоро нашла в себе силы выпалить скороговоркой: – Извини за беспокойство… До свидания.
Близился вечер. Прохладные сумерки разноголосой пеленой укрывали деревню. Где-то залаяла собака, и тут же лай, подхваченный целой сворой, неровным, но громким хором разлился по округе. Чуть поодаль задребезжало пустое ведро – кто-то возился у колодца. В одном из освещенных окон играл патефон и плакал ребенок.
Анна и Миша возвращались с пустыми руками. Туман белым ковром расстилался под ногами, пушистыми комьями заполняя разбитые сельские дороги и мрачную пустоту деревенских окраин.
– Не огорчайся, Миша, завтра что-нибудь придумаем, – ласково, по-матерински, прошептала мальчику Анна у своей калитки, пытаясь скрыть от него неуверенность в голосе. – Подожди меня здесь, – добавила она и почти бегом исчезла в доме.
Там она быстро спустилась в подвал и, набрав в подол несколько сморщенных картофелин – добрую половину своих запасов, – вернулась к мальчику.
– На, держи… – С этими словами Анна сунула Мишке в карманы картошку. – Не волнуйся, завтра обязательно добудем Василию молоко.
Нежно-розовый рассвет зарумянил ночное небо. Под его лучами разноцветными искорками заиграли на траве капли росы – следы ушедшей ночи. В домах закипели утренние заботы. Хозяйки накрывали подушки белоснежной ажурной кисеей, гремели посудой на кухне, а самые счастливые кормили скотину в сараях. Солнце кралось по небосклону диким зверем, завороженно наблюдавшим за своей добычей. Оно ярко освещало крыши ветхих строений и верхушки деревьев, опьяняя все вокруг еще одним глотком надежды. Широкое поле созревающих подсолнухов тут же оживало и поворачивало к вечному светилу свои рыжие мордашки. В свежести солнечного утра грязные улицы теперь не казались изувеченными, а покосившиеся дома смотрелись еще вполне надежным жилищем. Даже псы-доходяги, на боках которых несложно было пересчитать все ребра, весело махали плешивыми хвостами, встречая новый день.
Война была беспощадна. Она каждый день уносила тысячи жизней, но утром казалась