будем пить. Петр Викторович! Ситдаум. Плиз.
Коляскин садится, переводит взгляд на Горчичникова, но того уже нет.
Коляскин. Сам бы он не пошел!
Тимофеева. А вот и сам!
Коляскин. Мужчина («жч» произносит по написанию) сам не ходит. Его ведут.
Тимофеева. А он – сам!
Коляскин. Нет, не сам!
Тимофеева. А вот – сам!
Коляскин. А почему?
Тимофеева. Что?
Коляскин. Почему – сам?
Тимофеева. Потому что все вы такие! За каждой юбкой!
Коляскин. А-а! Значит, я остальных еще не знаю? А-а! Так ты им передай!..
Входит Горчичников с чайником и заварным.
Горчичников (заготовив на кухне фразу). В нашем городе Отрадное отдельные дома отапливаются печками…
Коляскин. Я так делаю – удар прямой правой (производит холостой удар) и он уже думает о другом! Или вообще уже не думает!
Горчичников наливает чай в чашки.
Тимофеева (Горчичникову). Мне только на самое донышко. Я не купчиха какая-то – самоварами пить.
Коляскин. А мне лей одну заварку. Только без мусора! Я эту пакость потом полчаса отплевываю.
Тимофеева. Петрунчик, что ты такой?..
Коляскин. Я в ночь когда работаю вместо машиниста, я целую пачку выпиваю. А потом весь день ходишь – ни в одном глазу. Вот тогда мне не попадайся. Ух, веселый я какой делаюсь, когда ночь не посплю! А это часто бывает – ну, Алена! кончай! жить не могу!
Хватает Тимофееву за руку, вытаскивает ее из-за стола, они уходят в боковую комнату. Горчичников ошеломлен.
Горчичников (стоя посреди комнаты, кося глазом на дверь боковой комнаты). Там спальня, друзья!.. (Пауза.) Там мать моя ночует!.. (Пауза.) Мы ведь должны после легкого лэнча посмотреть действительно природу по реке! У нас крутые берега!.. (Пауза.) У меня есть друг детства, диспетчер грузового района… (Громко, подойдя к двери.) Навигация уже началась! Хорошо пройти на буксирном катере…
Распахивается дверь, голый по пояс Коляскин высовывается в нее.
Коляскин. Чего тебе?
Горчичников. Так ведь, Петр Викторович…
Коляскин. Глохни!
Захлопывает дверь.
Горчичников (громко). Алена Васильевна, это я, Горчичников… Вы слышите?.. У нас представления, видимо, отличаются от предусмотренных вами для себя!.. Особенно моя мать, которая по существу родилась в дореволюционные годы…
Поправляя прическу, появляется румяная и смущенная Тимофеева.
Тимофеева (в глубину спальни). Просто как грузин какой-то – схватил и потащил! (Горчичникову, тихо). Он сейчас злой.
Появляется Коляскин. Усы у него топорщатся.
Горчичников. Чай стынет, друзья!
Поспешно уходит на кухню.
Тимофеева и Коляскин молча садятся, выпивают по чашке чая. Коляскин ест одновременно блины один за другим.
Коляскин