они с облегчением увидели, как девушка открыла глаза. Однако, придя в сознание, она снова начала звать на помощь и кричала до тех пор, пока Генри не заставил ее осмотреться по сторонам. Увидев вокруг себя знакомые лица друзей и родных, она затихла и робко осмотрела собравшихся людей. Затем, содрогаясь от пережитого ужаса, девушка расплакалась и невнятно зашептала:
– О, небеса, пожалейте меня! Даруйте мне милость и спасите от ужасного призрака!
– Флора, здесь нет никакого призрака, – сказал мистер Маршдел. – Рядом с вами собрались люди, которые любят вас и которые ради вашей безопасности не пожалеют собственные жизни.
– Господи! О, Господи!
– Вы сейчас очень напуганы. Но прошу вас, расскажите, что случилось? Вам теперь ничто не угрожает.
Бедняжка так дрожала, что мистер Маршдел рекомендовал дать ей какой-нибудь спиртной напиток. Девушку уговорили, хотя и с трудом, проглотить из кубка небольшую порцию вина. Вне всяких сомнений стимулирующий эффект напитка оказался полезным. Ее щеки слегка порозовели, а в голосе появилась большая твердость.
– Не покидайте меня, – произнесла она. – Не оставляйте меня одну. Я умру от страха, если вы уйдете. Спасите меня! Спасите! Ужасная тварь! Какое мерзкое лицо!
– Милая Флора, расскажи нам, что произошло, – попросил ее Генри. – А потом ты выспишься, и страх пройдет.
– Нет! Нет! – закричала она. – Я больше никогда не смогу заснуть!
– Не говори так, сестра. Через несколько часов ты успокоишься. Тогда мы и выслушаем твой рассказ о том, что с тобой приключилось.
– Я расскажу… Я расскажу вам об этом сейчас.
Она на миг закрыла лицо ладонями, будто собирая воедино разбежавшиеся мысли.
– Меня разбудила буря, и я увидела в окне ужасный призрак. Мне хотелось закричать, но я не могла произнести ни слова. О Боже! Я не могла пошевелиться. Эта тварь приблизилась. Она схватила меня за волосы! Потом я ничего не помню… Не помню…
Девушка несколько раз подносила руку к шее, и, заметив это, мистер Маршдел встревожено спросил:
– Флора, он порезал вашу шею? О, Господи, какая рана!
– Из здесь две, – подтвердила мать и поднесла светильник к ложу.
Все увидели на горле Флоры два небольших, но глубоких пореза – вернее, два прокола в полутора дюймах друг от друга. Из ран сочилась кровь, стекавшая на ворот кружевной сорочки.
– Чем он тебя? – спросил Генри.
– Не знаю, – ответила девушка. – Но я чувствую себя слабой, словно умираю от потери крови.
– Ты не умрешь, милая Флора. Судя по пятнам на одежде и перине, кровотечение было сильным, но не таким уж и большим.
Внезапно мистер Маршдел оперся рукой на резное изголовье кровати и тихо застонал. Все повернулись к нему. Генри, стараясь скрыть волнение, спросил:
– Вы что-то хотели сказать, мистер Маршдел? У вас появилась догадка, способная пролить свет на это странное нападение?
– Нет, нет, никаких догадок, – ответил Маршдел, усилием воли выходя из депрессии, в которую он впал. – Мне нечего