старший из сыновей Хортича. – Мы отстроимся вне стен, а степняки придут?
– Успеете в Киеве укрыться.
– Мы-то успеем! – угрюмо подхватил второй брат. – А что нам степняки оставят? Пепелище пустое? Каков толк селиться в незащищенном месте горожанину? Будь мы землепашцы – ладно. Те нарочно об один день дома ладят. А у меня ремесло есть. Колесник я. Потеряю много.
– Знаю! – Лыбедь взмахом руки оборвала недоуменный гул. – Коли допустим летом степняков под стены, из княжьей казны возмещу потери. Отстроим заново. Столько раз отстроим, сколько понадобится, покуда новые дома в новые стены не возьмем. Ну как, селишься на Хоривице?
– Селюсь! – решительно ответил молодой киевлянин.
– Селюсь и я! – подхватил второй брат. – На Щековице!
– Стало быть, шлите сватов своих.
Не таясь теперь, Лыбедь уверенно обвела собрание глазами: сладила! Довольными глядели все – кроме, понятное дело, Хортича-старшего. Знамо дело, уверен был, что по его получится. Ну да ладно, теперь – самое сложное.
Вперед уж выступили Рыж и Нерада. Последняя зло и довольно стрельнула глазами, когда из толпы вышла старая Вета. К ней не приставляли охраны: куда старухе бежать зимой? В чужом племени уже не пригодится, одной сил не хватит обустроиться.
– Знаешь, княжна, Правду, – уверенно заговорил Рыж. – За убийство простого человека можно виру взять. За убийство княжьего дружинника – смерть.
«Да уж, не поспела я его в тычки из своих людей выгнать, – с досадой на себя подумала Лыбедь. – А насколько бы проще все было».
– Правду я знаю… – Сердце девочки забилось часто-часто, но голос оставался ровен. – Только вопрос в ином. Кого сочтем мы убийцей Рябеня?
– Как это – кого?! – взвизгнула Нерада. – Вот она, убийца, перед нами!
– Так, да не совсем, – продолжила Лыбедь. Все замолкли, напряженно слушая детский голос. – Не своей волей убивала Вета. Воля к убийству была у десяти хозяев. Десятеро сговорились, десятеро оружие наготове держали. Что ж, остальным девяти уйти от наказания?
– Нет! – обрадованно взревел Рыж. – Все должны ответить!
Лыбедь поймала несколько изумленных взглядов. Забава зажала рукой рот, чтоб не охнуть. Недоумение проступило в лице Дулеба. Погодите!
– Так ты согласен, Рыж, что ответ держать надлежит всем? И ты, Нерада, согласна?
– Согласны мы… Пусть все отвечают! Не только она!
– Мы согласны!
– Добро, – проговорила Лыбедь с затаенной угрозой. – Но Правда гласит: за жизнь княжьего человека – жизнь убийцы. Но нет в ней такого, чтоб за жизнь одного брать десятью жизнями!
– Ну так можно старую убить, а с остальных виру взять. – Рыж почуял, что разговор идет не туда, куда он думал, но приготовился сопротивляться. – Так всем и будет кара.
– Э нет, погоди! – Лыбедь протестующе вскинула ладонь. – Жизнь за жизнь взять – счеты кончены, чисто! Сверх того требовать нельзя.
– Стало быть, казнить только старую? – Рыж теперь уже казался