у оборотней-волков! Она не рассказывала о своем народе, как будто и думать о нем забыла, отдала дочь в жены вериложскому князю, которому поручила и судьбу внучки, и умерла, ни о чем не беспокоясь. И вот ее прошлое настигло Вельку, потому что та стала носить ее обереги.
– Здесь не Лесовань эта! – Велька вскинула голову. – Здесь у него права нет меня тронуть, кем бы ни была для него моя бабка, мало ли! Он, лесован, не в жены ведь меня взять задумал, как считаешь?
– Не знаю. Мне ты вот сразу полюбилась, может, и ему тоже? – он погладил ее волосы, пропуская между пальцев пряди. – Но не ходи больше на торг, ни за каким делом, обещаешь мне? Обещай, а не то…
– А не то что?
– Я подумаю, стоит ли мне некоторые свои обещания помнить! Тогда уже моя будешь, а не ему по глупости достанешься!
– А ты, купец, подумал, что сказал?! – тут уж Велька изо всех сил постаралась рассердиться.
Хотела, но не получалось.
– Обещаю я, обещаю, – сказала она уверенно, – ты меня напугал, вряд ли кто сумел бы лучше! Ни шагу на порог, пока они в городе, волки эти.
Так-то в самые ближние дни Велька надеялась уехать домой, в Синь. Но теперь, одной, пускаться в такой путь что-то расхотелось. И ладно, побудет она в Верилоге, сестру проводит. Отец не откажет.
И чего ей бояться, в самом-то деле, в отцовских хоромах за высоким забором?
– Вот и хорошо, – он привлек ее к себе и осторожно поцеловал в губы. И вдруг спросил: – А скажи-ка мне, лиска моя, сколько княжон в Верилоге вашем славном?
Велька моргнула от удивления, так не ждала подобного вопроса. Но с собой справилась, улыбнулась:
– Как сколько княжон? Одна-единственная, Чаяна Велеславна. Это все знают.
– Понятно, – кивнул Венко, – княгиня только одна бывает, и дочки ее княжнами зовутся. Но, помимо княгини, у князя ведь и меньшицы могут быть? А меньшицыных дочек как у вас зовут? Княженками? – и голос его так звучал, словно Венко улыбался хитро.
Вот так вопрос! Велькино сердечко тревожно застучало. Почему он об этом спросил, о чем догадался?
– Должно быть, так, – согласилась она, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – А в других местах иначе?
– По-всякому, – Венко огляделся, снял с нее плащ и бросил под куст, – мы еще через костер не прыгали, а ведь надо? Не удержу тебя, тогда и говори, что не гожусь в мужья!
– А моя нога?
– Говорю же, удержу!
– Тогда подожди, только венок сплету.
Тот русалий венок остался то ли у озера, то ли в нем, а выходить к костру следовало в новом. Ну да на венок много времени не требовалось, Велька его в два счета скрутила из гибких березовых веточек, добавив к ним тех трав, что нашлись под ногами. Чтобы веточки березовые сломать, повинилась перед березой, разрешения попросила, как положено. Та пошелестела ветвями, позволяя. К костру княженка шла в обнимку с Венко, и было легко и весело. Хотелось с ним прыгнуть, хотелось, чтобы удержал, чтобы сумели они не разжать рук над священным пламенем.