Ваше Святейшество, знаю. Да, все будет готово не раньше вечера. Но… Тем эффектнее, не правда ли?
– Где Ваше Величество желает установить столбы? – с поклоном поинтересовался гонец.
– На Иль-де-Жюиф[1]. – И Филипп рассмеялся. Делал он это так редко, что руки Климента покрылись гусиной кожей. – Согласитесь, ведь это справедливо: отправить наших нехристей туда, откуда в последний путь отправлялись исконные враги Христовы. Да и на обоих берегах Сены места хватит для всех парижан, кому интересно будет полюбоваться на это зрелище.
Помост, на котором сейчас восседали король Франции, папа римский, архиепископ Санса и еще несколько высокопоставленных прелатов, был окружен тройным кольцом охраны. Несмотря на искусно подогретую ненависть к храмовникам, у тамплиеров в Париже все же было не так уж мало сторонников.
Осужденные, привязанные к врытым в землю столбам, были обращены лицами к помосту, и де Моле не сводил ненавидящих глаз с изящных черт Филиппа Красивого, лишь изредка переводя взгляд на сидевшего рядом с королем Климента Пятого. Толпа глухо гудела в ожидании эффектного зрелища. Наконец Филипп поднял руку и опустил ее: пора.
Помощники палача в ту же минуту поднесли горящие факелы к вязанкам хвороста, сложенным у подножия столбов. Пламя вспыхнуло мгновенно. Парижская чернь на обоих берегах Сены радостно взвыла.
Де Моле поначалу не почувствовал ни жара, ни боли. Но когда языки пламени стали лизать его высохшие старческие ноги, он застонал. И услышал, как помимо его воли из пересохшей глотки вырываются слова, обращенные к помосту под балдахином:
– Я невиновен… Я невиновен… На мне нет вины… Лишь перед братьями моими, да смилуются они надо мной на Суде Всевышнего…
Те, до кого донеслись слова Великого магистра, впоследствии переиначивали их на свой лад и так и эдак. Когда спустя месяц после казни, 20 апреля 1314 года, папа Климент скончался, а в ноябре того же года Филиппа Красивого хватил удар на охоте, после чего он протянул лишь несколько дней, в народной памяти окончательно сформировалась и закрепилась легенда о том, что в своей последней речи Великий магистр из пламени костра призвал короля и папу на Высший суд – и не позднее конца того же года. Да и как было не поверить в такой рассказ: ведь оба виновника гибели и ордена тамплиеров, и самого Великого магистра покинули бренный мир в тот же год, что и де Моле. Умирая при этом в не менее страшных муках…
Глава 1. Звонок
Сэр Артур, девятый баронет МакГрегор, поглощал завтрак с завидным аппетитом.
Эли, с которой Артур жил в некоем подобии гражданского брака чуть менее года, хмуро посмотрела на него через стол, заметив:
– Арти, у меня такое ощущение, что ты не ел месяца два.
МакГрегор удивленно вскинул брови. Его красавица подруга была явно не в духе. Понять бы еще – с чего?
– Милая, после «подзарядки твоих батареек» мне, человеку пожилому, просто необходимо подзарядить свои. Компенсировать немыслимый расход калорий.
Насчет