размышляла, как незаметно подсказать отцу, где она и как он сможет ее найти.
В фильмах это всегда так просто. Один раз, когда папа и мама были на вечеринке этажом выше, Йола пробралась в гостиную. В детективе, который она тайно посмотрела в тот вечер, похитители сунули девушку в багажник, и та считала повороты, которые делал автомобиль. Позднее она услышала вдали железнодорожный сигнал, но у Йолы такой информации не было. Она проспала весь путь сюда. Какое-то адское вещество – вероятно, причина шума в ушах и сухости во рту – все еще затуманивало ее сознание.
Знакомое ощущение. С таким же чувством она уже просыпалась два месяца назад, после того как ждала папу на больничной парковке в Вестэнде.
Сейчас она не знала ни где находится, ни как попала сюда, ни почему скрывающий лицо мужчина ее похитил. И в месте заключения она не заметила ничего особенного, кроме запаха влажного дерева, грубого прогнившего пола и грязи на штанинах похитителя.
И моего дикого страха.
Еще одно движение пистолетом – и Йола прочитала следующее предложение:
– Что бы тебя ни спросили, папа, не отвечай. Никто не должен узнать, что у тебя в ухе под повязкой. Иначе он убьет меня.
Йола чувствовала себя как полгода назад в актовом зале на сцене: она должна была играть Гретель в школьном спектакле. Все происходящее сейчас тоже было только игрой, еще хуже, чем ее версия сказки братьев Гримм. Это ее губы двигались, но вылетавшие слова были ей чужды. Я просто играю роль, попыталась она обмануть саму себя и сказала:
– А сейчас покинь клинику, немедленно!
Сразу после своего последнего указания Йола услышала, как голоса сначала стали громче, потом глухо хлопнула дверь и шум оборвался.
– Йола? – Раздался голос отца, который, очевидно, остался один и отважился заговорить с ней. – Ты меня слышишь, милая? У тебя все в порядке?
Незнакомец без лица быстро сделал шаг к Йоле, вырвал у нее из рук листок и сунул карточку, на которой стояло одно-единственное предложение:
– Ни слова, папа, иначе он убьет меня!
Только Йола произнесла это, как карточку снова забрали и заменили на другую, которую она тоже должна была прочесть вслух:
– Сейчас ты в бегах. Спрячься где-нибудь, где тебя никто не найдет, и жди указаний. Если тебя схватит полиция…
У Йолы вдруг перехватило дыхание, как будто она впервые победила Штеффена в соревновании «кто дольше сможет не дышать». Ей пришлось сделать паузу, за которую пыхтение ее отца стало тише, потому что – если Йола правильно различала звуки – смешалось с уличным шумом. Ей показалось, что она слышит шуршание проезжавших мимо машин, велосипедный звонок, сирену кареты скорой помощи.
– …или ты обратишься за помощью к полицейским, он меня тут же убьет.
Человек, прячущий лицо, взял у нее из руки карточку, перевернул и отдал Йоле. Слова на обратной стороне не имели для нее никакого смысла.
– Да сейчас, – раздраженно отреагировала она, когда мужчина ткнул в нее пистолетом, потом она прочитала