Ирина Лазаренко

Жатва (сборник)


Скачать книгу

ие в разработке нарративной составляющей для компьютерных игр.

      Состою в Интернациональном Союзе писателей.

      Работаю в жанрах фэнтези и социальной фантастики.

      Блог – http://buzuka.livejournal.com

      В соцсетях – https://www.facebook.com/laare.de

      Деликатная напасть

      – Построить деревню и отдать суккубам? – переспросил дядька Пузан.

      Староста пожал плечами и протянул ему бумагу с печатью – на-ко, сам погляди. Пузан действительно поглядел – чисто барашек на новую изгородь, поскольку был дядька туповат и малограмотен.

      Староста Адыр грузно перевалился с ноги на ногу, пожевал тонкими губами и еще раз потряс бумагой. Было ему неловко. С одной стороны, общее настроение он разделял и видеть соседями суккубов не желал ни на вот столечко. С другой стороны – он, ставленник власти в деревне Сливке, обязан был найти предписанию хорошо звучащее объяснение и обеспечить его выполнение.

      – Сами знаете, теперя повсюду такое, – Адыр нахмурил брови, вперился взглядом вдаль и, с трудом припоминая мудреные слова, старательно выговорил, – по мирному уговору меж Человеческим Соизмерением и Другомирьем, Соизмерение принимает на поселение жителей невозможно перенаселенного Другомирья, каковые…

      – Тьху, – досадливо выдохнул кто-то в небольшой толпе, выражая мнение односельчан.

      Староста сбился, помолчал и кисло закончил:

      – Каковые обязовываются соблюдать законы нашего Соизмерения и все такое прочее. Словом, во-первых, возмущаться нечему, а во-вторых, с этим все равно ничего не поделать. Кроме того, деревню для суккубов и без нас построят. А наша задача несложная – получить уведомление и подписать свое согласие.

      – А если не подпишем? – для порядка спросил кузнец. Невысокий, жилистый, уже немолодой, он пользовался большим уважением деревенских жителей, поскольку вылезал редко, но всегда по делу.

      Адыр поморщился.

      – Тогда нам сюда определят кого похуже суккубов, да? – угадал кузнец и трубно хохотнул, – что же это получается за согласие, когда нас уведомляют, а мы примиряемся?

      – Да чем вам плохи суккубы? – принялся увещевать староста, зная, что от бумаги все одно не отвертеться, – они ж смирные, оседлые, работящие. А если б к нам эльфов определили, а?

      По толпе прошелестело «Боги, сохраните!». У вредоносных, не поддающихся никакому вразумлению эльфов была исключительно дурная слава. Хотя на самом деле никто не поручился бы, что длинноухие и вправду могли за обиду сжечь дом вместе с жителями или что они любили красть сговоренных невест. Или что сводили со дворов собак и жрали их сырыми. Или… нет, наверняка никто не знал, сколько истины в этих слухах. Но что эльфы были шумны и грубы, всем занятиям предпочитали шатание по округе без дела, тащили все, что плохо лежит – это установленная истина. И что длинноухие нахально задирали местных жителей, пьянствовали, не брезговали вымогательством – тоже не вызывало сомнений.

      Иногда за нарушение общинных устоев Соизмерения некоторых эльфов высылали обратно в Другомирье, но случалось это куда реже, чем их мелкое и не мелкое пакостничество.

      Еще год назад люди пугали непослушную детвору волками и бабайцами, но нынче не было для местных жителей ничего страшней и омерзительней эльфов.

      – А если бы, – продолжал, входя в раж, Адыр, – если бы нам сюда прислали кентавров, что посевы топчут и кроют без разбору коров и кобылиц? А?

      – А говоришь, пришлые должны блюсти общинные законы, – сказал кузнец с такой укоризной, словно это староста вытаптывал посевы и домогался кобылиц.

      Предпочтя не расслышать кузнеца, тот повысил голос:

      – Мы и не заметим, что суккубы рядом поселились! Станут себе тихонько поживать, шерсти диковинные прясть, единорогов разводить…

      – Каких таких единорогов? – снова ожил дядька Пузан. – Разе ж единорог приблизится к суккубу? Всем же ведомо из бабкиных баек: тех чудных коней с рогом может токо девица изловить, а из суккубов какие девицы?

      – Наслушаешься дуростей, а потом несешь не пойми чего, – укорил его староста. Сам он, в отличие от Пузана, бывал в городе не менее десяти раз за год, потому считался в деревне человеком ученым и много повидавшим. – Девицы – они ж с причудами всегда, капризные, заносчивые. А единорог, как всякая скотина, ласку любит. Суккубы же с любой животной могут уговориться, вот и коней рогатых разводят, и еще козочек каких-то чудных, и шерсть с них чешут… Словом, справные, работящие соседи. Чего нам еще надобно, а?

      В толпе долго молчали, переглядываясь. В конце концов причину общего замешательства озвучил дед Вась:

      – Так а ежели они озоровать станут?

      Староста принялся старательно свертывать бумагу трубочкой, всем своим видом давая понять, что разговор закончен. Но дед Вась этого вида не понял и продолжал:

      – Ты скажи, чего делать, Адыр? Вот ежели они начнут приходить и того… желания срамные проявлять? А я уже, кхем… могу и не сдюжить! Позору ж не оберешься!

      Сбивчивую